- Трогаешь незнакомых женщин, бросашь высокомерные замечания... Ты всегда такой грубиян?
- Теряешь обувь, проливаешь напитки... Ты всегда такая оторва?
-Мы ведём себя хорошо только потому, что боимся последствий. Если их устранить, каждый покажет свою истинную сущность. Снимет маску
Майкл, Уилл, Дэймон… Мы все в той или иной мере были слеплены из одного теста. Нам нравились безумные авантюры, мы жаждали кайфа, который получали только тогда, когда делали что-то запретное. Я любил аморальные занятия, так же сильно, как мои друзья. Но еще… Еще я любил уединение.
Собственничество допустимо в спальне. А если оно мешает жить человеку, которого ты якобы любишь - это ненормально
Я не должна была измениться. Не должна была повзрослеть.
Какая же ты идиотка. Что я тебе говорил? Есть пешки и ладьи, кони и слоны, ко королева только одна. Мы всегда будем рядом, Ник. Все остальные приходят и уходят, но от кровных уз никуда не деться. Кровь - это навсегда.
Что бы ты ни сказал, люди всегда будут думать по-своему, и не потому, что верят в свою правоту, а потому, что в них от природы заложено стремление всегда быть правыми. Защищая себя, ты подпитываешь чужую жажду конфликтов. Если не оправдываешься, то ставишь точку в разговоре. Ты. А не твой оппонент.
Если ты хочешь произвести впечатление и думаешь, что зашла слишком далеко, зайди еще дальше. Всегда заставляй людей задумываться о том, не тронулась ли ты умом, и тогда они перестанут создавать тебе проблемы.
Любой, кто нам угрожал, автоматически превращался во врага.
Мне нужен был человек, знающий меня и желающий броситься в этот омут вместе со мной.
Ты меня мотивируешь, пробуждаешь во мне голод. С тобой я пылаю, и мне хочется замедлить время, а не наоборот. Тебя я ищу первым делом, едва переступив порог клуба. Не ее.
Да, я не любила людей, только это был осознанный выбор, а не бзик. Я общалась с людьми, если появлялось желание. Но, как правило, оно не появлялось.
Мне страшно. Я боюсь тебя даже без маски. Из-за тех чувств, которые ты во мне пробуждаешь.
– Алекс? – опять позвал я. – Еще купи ей что-нибудь из обычной, повседневной одежды.
– А если она начнет протестовать?
Выключив настольную лампу, я тоже пошел к выходу.
– Значит, покупай все, что захочешь. У нее будет выбор, если она когда-нибудь перестанет быть занудой.
Я открыл дверь, и мы вышли из кабинета.
– Каков лимит? – уточнила Алекс.
– Я позвоню тебе, когда эсэмэски с балансом на счету начнут меня пугать.
Я услышала шорох, хруст веток и частое дыхание. Обернувшись, заметила Уилла, ведущего остальных животных. Хотя, скорее, это они его тянули.
– Девять собак? – рявкнул Кай, недовольно посмотрев на меня. – Они здесь не останутся.
– Нет, конечно, – ответила я, стараясь изобразить невинность. – Позвоню в приют, он откроется через час.
– Или мы могли бы их оставить, – предложил Уилл. – То есть… только взгляни на этого маленького засранца. Он дрожит. – Нагнувшись, парень взял на руки бигля. Тот начал извиваться от страха, бедняжка.
Кай выглядел озадаченно. Потом предупреждающе посмотрел на меня.
– Детка, я люблю тишину, ты же знаешь.
– Конечно, – кивнула я, изо всех сил сдерживая улыбку. – Эти собаки всю жизнь провели в клетках. Может, я подержу их пару дней в том старом доме, чтобы они набрали немного веса? Прежде чем в приюте их опять посадят в клетки. – Да, этим ребятам не помешает, чтобы их побаловали, – добавил Уилл. – Давайте их оставим.
– О боже, – проворчал Кай, развернувшись обратно к дому, и покачал головой. – Девять собак…
Люди диктуют правила, основываясь на том, какого отношения хотят к себе, только вот что я тебе скажу. Когда кто-то поступает неправильно, мы все видим в черно-белом свете, поэтому судим и презираем этого человека. Однако если сами совершаем ошибки, внезапно оказываемся в серой зоне.
Ранить может только тот, кого ты любишь.
– Ты надела платье, – едва слышно произнес парень. – Я удивлен.
Сволочь.
Я мило улыбнулась высокому мужчине, стоявшему перед нами, рассматривая его роскошную белую ризу с золотой отделкой.
– Никогда не носила платья, – ответила я тихо. – То есть вечерние платья. А так как замуж я выйду всего один раз…
– О, выйдя замуж за меня, ты получишь массу поводов для вечерних платьев, – уверил он. – Я планирую сделать этот брак максимально мучительным для тебя.
Вздернув подбородок, я парировала:
– Валяй, пока есть возможность. Уверена, вскоре я овдовею.
Собственничество допустимо в спальне. А если оно мешает жить человеку, которого ты якобы любишь – это ненормально.
– Разве у тебя нет мужа, из которого ты можешь медленно высасывать жизнь? – услышала я жалобы парня, едва захлопнув дверцу. – Что мы здесь делаем?
Приложив палец к губам, я сказала:
– Ш-ш-ш. Сама я не справлюсь. Хватит ныть.
– Есть какие-то причины, почему ты не позвала Кая?
– Да! – громко прошептала я. – Он бы ни за что не позволил мне вернуться сюда.
Ты беспокоишься обо мне? – Ага, как и о ценах на чай в Китае.
Все твои страхи глупые. И чем больше ты с ними борешься, тем сильнее они на тебя будут нападать. Хочешь одолеть свой ужас – просто прими его.
– Я люблю тебя, Майкл.
Он остался неподвижен, сила его объятий никак не изменилась, но мне показалось, будто он перестал дышать.
Слезы подступили к моим глазам, когда Майкл ничего не ответил, и я прижалась к нему еще сильнее. Пожалуйста, не отталкивай меня.
Я не сожалела о том, что сказала это. Я понимала, на что шла, другого выбора у меня не было. Но выдержать его молчание или смириться с тем, что в его сердце, возможно, нет тех же чувств, которые переполняли мое, не могла.
Но я не сожалела.
– Рика… – сдавленно проговорил Майкл, словно с трудом подбирал слова.
Покачав головой, я опустила ноги и заставила его поставить меня на пол.
– Не говори ничего, – попросила я, не глядя ему в глаза. – Я не жду от тебя ответа.
Его руки оставались на моей талии. Я знала, что Майкл смотрел на меня.
– Скажи ей, что ты ее любишь, – низкий голос эхом разнесся по помещению. – Ради всего святого.
Прошлой ночью я переборола свой стыд и раздвинула границы дозволенного. Не знаю, для чего – чтобы испытать на прочность его доверие и любовь или просто проверить, какие эмоции пробудит между нами подобный опыт, но в итоге я уяснила одно: нас ничто не остановит.
Если бы Майкл любил меня, мы бы были непобедимы.
Между мной и Каем ничего особенного не произошло. Только между мной и Майклом, а Кай помог.
Кай помог мне увидеть, что Майкл не был готов. Пока не готов. Его заводила игра. А для того, чтобы сдаться и признать, что я нужна ему больше, чем это, время еще не наступило.