Борис Зайцев, видный писатель Русского Зарубежья, был лично знаком с героем этой своей книги — Антом Чеховым. Более того, Чехов «благословил» начало литературной карьеры Зайцева. Этот факт, а также любовь Зайцева к Чехову как писателю, придали этой книге прекрасный личный оттенок. «Литературной биографией» она названа, так как Зайцев перемежает чисто биографические эпизоды с анализом чеховского творчества. Помимо «ЖЗЛовской» и литературоведческой задачи Зайцев решает и «философскую». Он...
Воля, то, чего часто нет у чеховских людей, у него самого как раз была, и над собой он много работал - об этом позже скажет жене, - своею жизнью подтвердил заключительные строки письма: " Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды... нужны беспрерывный, дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля. Тут дорог каждый час".
Сдержанный, замкнутый, доброжелательный, изящный человек без лжи, фраз, ходуль... - этого он и желает.
Как всегда в жизнях значительных, все само собой складывалось так, чтобы получилось цельно. Надо было подышать иным, да и повидать новые края, совсем иные.
Зло, и грубость, и жадность, жестокость внешне победительны. Но, как и в "Дяде Ване", внутренне побеждают смиренные и святые.
Но жизнь есть жизнь - вечное перемещение. Друзья приходят. и друзья уходят.
Во внешнем всегда правят и будут править одни, во внутреннем всегда побеждать другие.
С. 57: "Художник Чехов написал отца Христофора первостатейно. Доктор Чехов в письме называет его: "глупенький отец Христофор". Вот это именно и значит не понимать, что сам написал. Отец Христофор не только не "глупенький", а умней многих считающих себя умными: он мудрый. Мудрость его состоит в том, что он целен и светел, верит и любит не рассуждая, но науку уважает, вводя лишь ее под освящение Благодати."
Он возвращался в родной город, столь же непарадный, простой, естественный и замечательный, как был он сам.
По-настоящему же украшают жизнь некрасивые и смиренные
С.11: "Глядя на бодрое, почти веселое - даже на старческом портрете - лицо Павла Егорыча, не подумаешь, что счетовод таганрогский, служащий купца Кобылина, мог заказать себе печатку, где было выгравировано: "Одинокому везде пустыня".
Когда отец увидел ее у него, он сказал:
- Павла надо женить".