Перед нами настоящая скандинавская сага, написанная, впрочем, с не свойственной этому жанру иронией. Действие книги происходит в современной Норвегии. На похороны властной матери семейства по имени Анна съезжаются, чтобы встретиться после долгой разлуки и разрешить вопросы с наследством, три ее сына и внучка. В шкафу у каждого из этих людей спрятан свой скелет, но то, что всю жизнь скрывал отец семейства, тихоня и подкаблучник, не поддается логическому осмыслению.
Ужас не в том, что ее больше нет, а в том, что она его к этому совсем не подготовила.
Он не хотел об этом думать, не желал знать об этом! Его всегда поражали люди, добровольно погружавшиеся в ужасные проблемы и видевшие смысл жизни в том, чтобы поведать другим, как плох этот мир. Становилось ли от этого кому-нибудь легче? Может, лучше бы им отправиться домой и зажечь детям свечки, испечь хлеб, спеть вместе с семьей песню и порадоваться? Вместо того чтобы быть злыми и возмущенными родителями, пичкающими детей тяжелой политкорректной литературой и требующими, чтобы дети разбирались в жизни, и таким образом подталкивающими их к наркомании как попытке бежать от политической агитации в собственном доме.
Смерть всегда приходится не к месту, за исключением войны, разве что.
Эрленд, узнав, что слово «крюмме» по-датски значит «крошка хлеба», пришел в восторг и дал это прозвище своему новому другу, что положило начало их любви, любви, которая никогда не закончится, иначе бы она закончилась уже давно.
“Отец закрыл дверь на кухню, заперев там суету”
В смерти его не переставала поражать какая-то невозможность, но объяснить ее он не мог. Истину он находил только в соблюдении ритуалов.
Он обожал коллекцию Сваровски так же, как многие любят детей и домашних животных, но, похоже, его любовь была сильней, чище и не встречала сопротивления.
Мир вовсе не обязательно означает отсутствие общения.
Он очень закрытый человек, всегда таким был. Истинный христианин, знаешь ли. А такие люди считают, что только они понимают про жизнь.
Лето прекрасно. В лете есть какая-то удивительная легкость, кожа смягчается, роса на стекле, смех голубыми ночами, потные подмышки, голые пальцы ног в сандалиях, запах водорослей, напоминающий о влажном раздолье. И весна прекрасна. Весна, когда все вот-вот проклюнется, раскроется, начнется заново, в этот раз по-другому, может быть, даже впервые, откуда ему знать, надежда ведь умирает последней. И осень. Почти лучшее время года. Резкий воздух, цветная листва на пригорке, красивая настолько, что кажется вырезанной вручную, горячий шоколад со взбитыми сливками, высокое небо, предвкушение. Но лучше всего зима. А посреди зимы - Рождество, на самом первом месте, переливается всеми красками.
Подумать только, он покончил с собой из-за любви. Отнял у себя… всю свою жизнь. Потому что ему отказала девчонка. Просто какая-то девчонка.
Рождество с друзьями. В газетах пишут, что все больше людей предпочитают праздновать Рождество с друзьями, а не в семье. Так выходит меньше суеты и пустых ожиданий. Да и просто приятнее.
удивительно, как влияет на человека вид воды, присутствие воды, какой покой снисходит, когда видишь огромные водные просторы.
Его всегда поражали люди, добровольно погружавшиеся в ужасные проблемы и видевшие смысл жизни в том, чтобы поведать другим, как плох этот мир. Становилось ли от этого кому-нибудь легче? Подавленные люди, выходящие на улицы с плакатами, исписанными какими-то призывами с кучей восклицательных знаков, неужели они верили, будто могут что-то изменить? Может, лучше бы им отправиться домой и зажечь детям свечки, испечь хлеб, спеть вместе с семьей и порадоваться?
Женщинам легче, у них всегда есть занятие - готовка, сервировка, а мужчинам приходится справляться с горем в праздности.
Часто именно детали заставляют родственников наконец осознать трагедию и доводят их до истерики; это может быть все что угодно: недопитая чашка чая на прикроватном столике, испачканный мишка на полу или термос и коробочка с бутербродами, которую отдают родне после несчастного случая на производстве.
Для мужчин смерть, как разрывающаяся бомба. Даже если их жены медленно угасают на их глазах, они прячут голову в песок и приходят в ужас, когда остаются одни.
“Никто не сравнится в крике со свиньями, будто малейшая неприятность — вопрос их жизни и смерти.”
“Почему любовь так зависит от многократно повторяемой лжи?”
Еда - отличный способ хранить молчание, и пока готовишь, и пока ешь.