Эмбер Доусон – дочь обедневшего дворянина, давно смирившаяся с участью старой девы. Герцог Амстел – высший дракон. Он богат и влиятелен, его прошлое хранит много тайн.
Сможет ли Эмбер спасти от него свою юную сестру? И чем эта игра обернется для нее самой?
На этот раз она решила прояснить все до конца:
– Вы сделали ставку на то, как быстро я вам надоем. Герцог слегка нахмурился, что в сочетании со свежим шрамом придало ему злобный вид.
– Йозеф рассказал вам? Она не стала отрицать. – Да. И спросил, на какой срок ему следует поставить, чтобы выиграть.
– Вот паршивец! – выругался Амстел и виновато посмотрел на жену. – Я урежу ему содержание. И его братцу тоже.
– Не стоит! – запротестовала девушка, но герцог покачал головой.
– Мне давно следовало призвать их к порядку, но я все откладывал этот момент. Что привело к весьма печальным последствиям
- Они опять за старое, - задумчиво заметил Амстел, смотря на своих детей. - Мне кажется, дорогая, вам следует вмешаться. Иначе от нас сбежит очередная няня.
Эмбер лукао покачала головой:
- Помнится, мессир, кто-то на пороге охотничьего домика пообещал мне, что отпустит, если я рожу наследника...
- И не надейтесь, - притворно ужаснулся он. - Вы хотите оставить меня с этими маленькими монстрами?
- Но ведь ты ни разу не дал мне понять... - прошептала Эмбер.
Муж насмешливо посмотрел на неё.
- А ваша гувернантка была права, ваша светлость. Вам не стоит читать зарубежные романы. Я сопровождаю вас на этих сборищах, именуемых балами, постоянно вынужден слушать оперы, поскольку вы любите театр... Интересно, что я должен был делать, по вашему мнению? Петь серенады или встать на колени, признаваясь в любви? Уверяю вас, мой голос далёк от даже приятного, а встать на колени мне не позволяет возраст - я ведь могу и не подняться.
- Ну же, Маркус, вы со мной?
Леманну не оставалось ничего иного, как последовать за герцогиней.
- Его всетлость оторвет мне голову, - пробурчал начальник охраны, поднимаясь по ступеням изящного серого особняка фон Эйсенов и хмуря смотря на каменных горгулий, охронявших вход.
- Не беспокойтесь, он наверняка начнёт с меня, и вы успеете скрыться!
– Нет ничего страшнее отвергнутой женщины… Только постаревшая красавица
– Любопытство… вот что правит миром, Белинда. Кому как не вам знать это! – Миром правят деньги, и вы прекрасно об этом осведомлены! – оборвала та.
— Я не устаю повторять, что такова участь тех, кто подслушивает под дверью: слышать о себе нелицеприятные слова.
— Любопытство… вот что правит миром...
Во всем и всегда виноваты женщины. Кажется, именно так утверждают в храмах.
Нет ничего лучше утренней ссоры. Только ссора вечерняя, но не всегда.
— Полюбить несложно. Сложно потом…
— Его светлость оторвет мне голову, — пробурчал начальник охраны, поднимаясь по ступеням изящного серого особняка фон Эйсенов и хмуро смотря на каменных горгулий, охранявших вход. — Не беспокойтесь, он наверняка начнет с меня, и вы успеете скрыться! — Эмбер постучала в дверь.
— О, не ждите от меня подлостей сегодня! — фыркнула та. — С утра я уже успела поругаться со всеми и теперь нахожусь в прекрасном настроении.
— Итак, Луиза, — он усмехнулся, явно наслаждаясь ее раздражением, — побеседуем о погоде? Блондинка фыркнула: — Не вижу смысла, она от этого не изменится!