Если хочешь поймать дичь, лучше не спеши. Молчи и жди, ей наверняка станет любопытно, и она высунет нос.
Пока я не испугалась, что мне это запретят, я вовсе не любила читать. Дышать ведь не любишь, а попробуй не дышать…
... — Пересмешник — самая безобидная птица, он только поет нам на радость. Пересмешники не клюют ягод в саду, не гнездятся в овинах, они только и делают, что поют для нас свои песни. Вот поэтому убить пересмешника — грех.
Нельзя по-настоящему понять человека, пока не станешь на его точку зрения... Надо влезть в его шкуру и походить в ней.
Почти все люди хорошие, Глазастик, когда их в конце концов поймешь.
... Когда ребенок о чем-нибудь спрашивает, ради всего святого, не увиливай, а отвечай. И не заговаривай зубы. Дети есть дети, но они замечают увертки не хуже взрослых, и всякая увертка только сбивает их с толку...
Ничего нет хорошего, когда приходится кого-то ненавидеть.
Можно вытащить человека из грязи, но нельзя вытащить грязь из человека.
— А я когда вырасту, наверно, стану клоуном, — сказал Дилл.
Мы с Джимом от удивления стали как вкопанные.
— Да, клоуном, — сказал он. — Ничего у меня с людьми не получается, я только и умею, что смеяться над ними, вот я и пойду в цирк и буду смеяться до упаду.
— Ты все перепутал, Дилл, — сказал Джим. — Сами клоуны грустные, а вот над ними все смеются.
— Ну и пусть, а я буду другой клоун. Буду стоять посреди арены и смеяться всем в лицо.
Мужество — это когда заранее знаешь, что ты проиграл, и все-таки берешься за дело и наперекор всему на свете идешь до конца. Побеждаешь очень редко, но иногда все-таки побеждаешь.
Чтобы я мог жить в мире с людьми, я прежде всего должен жить в мире с самим собой.
Когда ребенок о чем-нибудь спрашивает, ради всего святого, не увиливай, а отвечай. И не заговаривай зубы. Дети есть дети, но они замечают увертки не хуже взрослых, и всякая увертка только сбивает их с толку.
Ничего нет хорошего, когда приходится кого-то ненавидеть.
Чтобы я мог жить в мире с людьми, я прежде всего должен жить в мире с самим собой. Есть у человека нечто такое, что не подчиняется большинству, – это его совесть
- А я, когда вырасту, наверно, стану клоуном, - сказал Дилл.
Мы с Джимом от удивления стояли как вкопанные.
- Да, клоуном, - сказал он. - Ничего у меня с людьми не получается, я только и могу, что смеяться до упаду.
- Ты все перепутал, Дилл, - сказал Джим. - Сами клоуны грустные, а вот над ними все смеются.
- Ну и пусть, а я буду другой клоун. Буду стоять посреди арены и смеяться всем в лицо.
Если у вас кто-нибудь умер, соседи приносят вам поесть, если кто-нибудь болен - приносят цветы, и так просто иной раз что-нибудь подарят. Страшила был наш сосед. Он подарил нам две куколки из мыла, сломанные часы с цепочкой, два пенни на счастье - и еще он подарил нам жизнь. Но соседям отвечаешь на подарок подарком. А мы только брали из дупла и ни разу ничего туда не положили, мы ничего не подарили ему, и это очень грустно.
...бывают люди, в руках у которых Библия опаснее, чем...чем бутылка виски в руках твоего отца.
Почти все люди хорошие, когда их в конце концов поймешь.
Опять, как в нашей церкви, я услыхала, что женщины грешны и нечисты, – видно, все священники только об этом и думают.
Просто есть такие люди, они… они чересчур много думают о том свете и потому никак не научатся жить на этом.
Чтобы я мог жить в мире с людьми, я прежде всего должен жить в мире с самим собой.
Пересмешник - самая безобидная птица, он только поет нам на радость. Пересмешники не клюют ягоды в саду, не гнездятся в овинах, они только и делают, что поют для нас свои песни. Вот поэтому убить пересмешника - грех.
– Прежде попробуй выучиться одному нехитрому фокусу, Глазастик, – сказал он. – Тогда тебе куда легче будет ладить с самыми разными людьми. Нельзя по-настоящему понять человека, пока не станешь на его точку зрения… – Это как? – Надо влезть в его шкуру и походить в ней.
Если ты человек вежливый, говори с другими не про то, что интересно тебе, а про то, что интересно им.
А не обязательно выставлять напоказ все, что знаешь... людям вовсе не по вкусу, когда кто-то умней их.