Юноша и девушка в лифте, который несется ввысь, на 115-й этаж башни, в школу. Юноше хватает этих коротких минут, чтобы влюбиться. Оказывается, Селеста – новенькая и будет учиться в его классе! Селеста ворвалась в его жизнь, в его мысли молниеносно – чтобы так же молниеносно исчезнуть. В школе он ее больше не видел. В мире будущего люди живут, учатся, работают, лечатся в огромных стеклянных башнях: за их пределами никому и ничему нет места, даже природе. Автомобили стоят вертикально в отдельных...
Зато я никогда не скучал. Ворьще никогда. Теперь мне кажется, что это был единственный подарок, который сделала мне мама, предоставив расти самому по себе: я не умею скучать.
Она жила с родителями на верхнем этаже башни 330, эта многоэтажная парковка стен квартала. Машины там стоят вертикально, как книги в библиотеке. Их расставляют специальные подъемные краны.
Я знал, что в этих пакетах у них лежали другие пакеты, а в тех - еще пакеты, поменьше, а в тех третьих - совсем маленькие пакеты, и в них - наверное еще много пакетов. Люди обожают пакеты.
Я не знаю, что делает Брисс на этой земле. Он - ангел. Думая о нем теперь, я молю небеса, чтобы ему не опалило крылья. Я не хочу верить в то, что доброта - опасный вид спорта.
я же решил скрыть не кожу, а сердце: накрыть его чугунным колпаком - тяжелым, как канализационный люк.
Они знали, что её состояние не облегчишь лечением. Оно зависело только от повседневных поступков людей, от того, какие решения принимают страны, сообщества и каждый житель каждого континента. Её жизнь была в руках не одного конкретного врача, а многомиллиардного человечества.
Раньше, от нуля до шести с половиной лет, влюблялся во всё, что проходило мимо меня с косичками и в туфельках с застежками. Всякий раз это заканчивалось плохо. Синдром тостера: сначала моё сердце начинало приятно согреваться с обеих сторон, в потом его подбрасывало вверх, очень высоко, и оттуда оно шмякалось вниз, прямо на плиточный пол.И я решил, что с меня хватит.