Главный герой романа «Блуда и МУДО» — недоучившийся художник Борис Моржов, методист муниципального учреждения дошкольного образования. Один из местных начальников решает провернуть небольшую авантюру, преобразовать МУДО в Антикризисный центр, обеспечив себе безбедное существование. Однако такое преобразование неминуемо приведет к увольнениям старых педагогов. Все бы прошло гладко, но мешает случайно сделанный американцами выбор как места отдыха — летнего лагеря, принадлежащего МУДО... ВНИМАНИЕ!...
Я стану серийным детским писателем... . Первое дело о том как пионерский отряд ценой своей жизни разоблачил Проктолога-Вампира. Роман будет называться "Проктор энд Гембел и армия людоедов ".
...Открыл новую профессию " Идунахер ", - это специалист который ходит нахер. Открою свою фирму, стану первым и самым богатым Идунахером Говязина. Если кому-то надо кого-то послать нахер, он мне звонит, я сразу приезжаю, он мне платит и посылает меня. За дальнюю дорогу буду брать двойные командировочные. По началу думаю учредить штат человек в 30,потом конечно штат придётся увеличивать, спрос же будет ажиотажный...
Ты же Корею от Гонореи не отличишь
Мы так давно не занимались сексом по утрам. Моржова, с похмелья чуть не вытошнило себе на грудь. Я не могу, тот час отперся он. Почему? Я просыпаюсь, я вижу этот мир и у меня шок!!!
А мужчины знают, что высоккий каблук заставляет женское тело работать на максимуме своей скульптурной выразительности, высвечивая формы сквозь одежду. И для мужчин высокий женский каблук нужен для того, чтобы не хотелось обгонять женщину. Чтобы хотелось даже пропустить женщину вперед, как требуют нормы галантности.
Анна не отдавалась Моржову как женщина мужчине, а вместе с Моржовым толчками ныряла сквозь горячую тьму. У Моржова было ощущение, что они с Анной вдвоем трахают кого-то третьего.
Моржов, чего у нас ножи такие тупые? – придиралась Розка, строгая картофелину. – Что, у нас мужиков нету – ножи наточить? – Точилка лежит на кухне, – терпеливо ответил Моржов. – Её не надо надевать на член, поэтому ею может воспользоваться и женщина.
Моржов не сказал ещё двух вещей — тоже, в общем, определяющих. Первое — что скандал с разоблачением совсем не в стиле Манжетова. Не в его формате. Его формат — тихая атака из-под ковра, бесшумная кража стульев, молчаливое удушение бумагой, безмолвная административная дематериализация явлений. Манжетов побоится незнакомого формата.
Ветер вломился в комнату, будто бежал по фасаду гостиницы и провалился в открытое окно.
Если не задалась любовь, надо было хотя бы пожрать.
Лучший способ скрыть правду — это сказать её в шутку.
Перед здоровенным ангаром металлорынка висела первая растяжка: «Нержавеющие стали!» Знак восклицания, видимо, означал радость тех анонимов, которые раньше были ржавеющими, а вот теперь справились со своим недостатком. Моржов тоже порадовался, что они наконец-то стали неподвластны коррозии.
«Бутилированная вода», — читал Моржов дальше…Нету в русском языке глагола «бутилировать». Есть выражение «разливать в бутылки». Но «разлить в бутылки» — это просто взять и разлить, а «бутилировать воду» — значит произвести над водой некое облагораживающее действо. По улице Маршала Рокоссовского Моржов шагал к площади под Черепом в Гостиный двор, чтобы тоже произвести над собой некое облагораживающее действо — штанировать задницу.
«Варим гаражи», — читал Моржов следующую растяжку.
Вообще-то, конечно, задница Моржова была уже достаточно штанирована, но Моржова не удовлетворяло целеполагание собственной штанации. Штанация была ориентирована на МУДО, на улицу города, на комнату общаги. Пребывание задницы в Троельге выпало из пакета вариантов штанации. Приходилось спешно развивать базовые фонды.
Обогнув бетонный угол ограды вокруг собора, Моржов прочёл последнюю бессмысленно-ликующую растяжку: «Мы открылись!» Эту растяжку повесили ещё зимой — после перестройки старинного Гостиного двора под современный гипермаркет. Видимо, когда сеть гипермаркетов разорится, эту растяжку легко можно будет скорректировать на «Мы накрылись!».
— Ребята!… — налетела Розка. — Надо распределить участки!… /…/ Упыри принялись граблями очерчивать вокруг себя кривые круги — обозначали свои участки. Они походили на учетверённого Хому Брута, который неохотно оборонялся от симпатичного Вия.
Когда номенклатура и быдло, палачи и жертвы, герои и предатели, поясняя свои деяния, произносят одни и те же слова, смысл вытекает из слов, как сырое яйцо из пробитой скорлупы.
— Как у тебя жизнь? — Нормально, — пожала плечами Анна. — Мотоблок купили. На гараже крышу перестелили. Мать — тьфу, тьфу — здорова. — А на работе? — И на работе нормально. Что там может быть? Какие-то странные ты вопросы задаёшь. Спросил бы ещё, всё ли у меня в холодильнике нормально.
Высокие особы посетили город лишь в лице Александра II, который на ковязинской ямской станции сказал кучеру: «Гони до следующей».
Ты не путай мужиков с бабами. Это бабе нужно трахнуть лучшего мужика. А мужику надо трахать всех баб, лучших и не лучших.
И вообще, подумал Моржов, кто распушается и топорщит цветные перья, тот ставит себя не в разряд выбирающих, а в разряд выбираемых.
Коты - это ценнейший ресурс. Они уют вырабатывают.
Жить приходилось в сатире, а душе хотелось эпоса…
За исключением зефира в шоколаде в мире больше не существовало вещи, об которую Моржов не смог бы открыть бутылку пива.
Если человек или общество прагматично остаются в рамках утилитарного — то это не человек и не общество. Смысл существования — в роскоши. Если нету роскоши, то всё остальное бессмысленно. Искусство, религия, фундаментальная наука, туризм, филателия, макияж, цветы, кошки и внебрачные связи — это всё роскошь, ради которой и стоит упахиваться. По-настоящему ценно только то, что выше утилитарного, что выше себестоимости. Мы есть не то, что мы едим, а то, чего мы не сможем сожрать.
Лучше пожалеть и уйти, чем остаться и пожалеть.
Человек, который ночью в одиночку идет по России за пивом, патологически бесстрашен.