Легенда об Атлантиде — идеальном государстве, в котором сбылась мечта человечества о счастье, всегда волновала умы и души. И каково же было изумление ученых, решивших исследовать глубочайшую океанскую впадину, когда именно там они обнаружили атлантов — потомков тех, кто выжил во время катастрофы и за счет удивительных научных технологий сделал для себя возможной жизнь под водой.
Горести очищают душу и жизнь без стремления к совершенствованию лишена всякого смысла.
Как лекарство коньяк незаменим. Употребляй, но не злоупотребляй ....
- Искусство само по себе награда,- продолжал Роберт, воодушевляясь все больше, коль скоро разговор коснулся близкой его сердцу темы.- Разве купишь за деньги то чувство глубочайшего удовлетворения, какое испытывает художник, творящий нечто новое, прекрасное? Разве купишь тот восторг, какой охватывает его, когда день за днем он видит, как он растет у него под рукой ...
Вся его жизнь теперь проходила в том, что он непрестанно оплакивал злую судьбу, а утешения искал то в молитвеннике, то в графинчике.
Вся его жизнь теперь проходила в том, что он непрестанно оплакивал злую судьбу, а утешения искал то в молитвеннике, то в графинчике.
Протяженность времени измеряется нашими впечатлениями.
Как холодно было бы на свете без женской любви!
Возник класс, с одной стороны, сверхбогатых, ищущих только чувственных удовольствий, а с другой стороны, сверхнищих низов, чьей единственной функцией в жизни было обслуживать желания своих господ, какими бы нечестивыми эти желания ни были.
Я обладаю силами, и немалыми. Я могу влиять на умы людей. Я – хозяин толпы. Везде, где замышлялось какое-либо зло, я был там. Я был с гуннами, когда они превратили в руины пол-Европы. Я был с сарацинами, когда во имя религии они мечом истребляли всех, кто перечил им. Я выходил на дело в Варфоломеевскую ночь. Я стоял за работорговлей. По моему шепоту сожгли десять тысяч скрюченных старух, которых дураки называли ведьмами. Я был тем высоким темным человеком, который вел за собой толпу парижан, когда улицы уже тонули в крови. Редкие то были времена, однако последние времена в России превзошли все прежние.
Урок, который мы вынесли из их расцвета и падения, состоит в том, что наибольшая опасность, которая может подстерегать государство, возникает тогда, когда его интеллект опережает по развитию его душу.
Когда разглашаются научные идеи, их могут предвосхитить другие — как Амундсен осуществил идею Скотта.