Грисс перевоплотилась в настоящую волчицу внешительных размеров.
В это мгновение я понял, почему отец запер её в башне. Она была обречена. Боги вели меня весь этот путь не для воссоедигения с возлюбленной, а для спасения всего Севера. Мудрые норны сыграли со мной злую шутку, заставив полюбить ту, что могла стать концом всему. Грисс - предвестник Рагнарёка. Та, что поглотит солнце и погрузит мир во тьму.
Я снял топор с пояса и встал напротив волчицы, отрезая единственно возможный путь к отступлению.
Когда мы оказались почти у подножия стен, сверху на нас обрушился град из стрел. Я вовремя услышал до боли знакомый свист и успел приказать людям укрыться щитами. В первый заход лучников никто из викингов не пострадал, и мы смогли продвинуться дальше, прежде чем послышалась команда на второй.
Но ещё больше я хочу снова увидеть её. Безмолвно наблюдать, как на солнце, будто зрелые пшеничные колосья, переливаются волосы, скользящие по спине волнами вниз, до самых бёдер. С каким игривым блеском смотрят на меня, с нотой неодобрения, а порой и вовсе – презрения, её невообразимые глаза. В глубинах этого взгляда каждый раз я вижу гнёт мудрости целых поколений, порой представляя себя влюблённым не в дочь самозваного короля Мерсии, а в норну. Сейчас моя память способна воссоздать только самые яркие черты лица Грисс. Долгая разлука – враг памяти. Если бы только отец не запер её в башне…
На высоких защитных стенах уже с такого расстояния я могу разглядеть зажжённые огни и суету. Нас ожидали. Я знал, что будет так.
Сейчас йомсвикинги гребут слаженно, как никогда. В воздухе витает сплочённость и нетерпение. Я знаю, как сильно они жаждут почувствовать в сжатых ладонях родную рукоять топора, взамен так надоевшего, за длительное путешествие, весла – сам хочу того же.
Обжигающе холодный ветер ударяет в лицо, сильнее погружая в момент. Драккар качает по волнам, в то время как я стою на самом его носу, придерживаясь одной рукой за резную голову, напоминающую драконью.