Василисе, третьей дочери князя Радковского-Кевич, не досталось ни красоты и силы старшей сестры, ни ума средней. Из всего наследия рода она получила странную внешность прабабки-степнячки, любовь к лошадям, умение готовить и проклятье, разрушившее всякую надежду на брак. И что остается старой деве, кроме как вовсе удалиться от света, если не на край мира, то почти? Благо, остался от тетушки на Крымском берегу старый дом, где Василиса когда-то была счастлива, конюшни и семейные тайны, разгадать...
- Дорогой мой, я опытный целитель. Я давно уже не верю людям на слово.
Может, никто не желал ее обидеть…
Никто никогда не желал ее обижать, но всякий раз получалось как-то… неудачненько. Какое, однако, удобное слово.
Мир слишком огромен и удивителен, чтобы долго оставаться на одном месте.
не стоит недооценивать слабый пол. Его слабость, пожалуй, превеликое мужское заблуждение…
Все же кони умные.
Умнее некоторых людей точно.
не в каждой темной комнате кошка живет
Дайте себе время. Привыкнете и еще удовольствие получать начнете.
У каждого человека найдется, чего и от первого взгляда скрыть, и от второго.
Как выяснилось, чахотка изрядно способствует переоценке жизненных ценностей.
Жениться Демьян готов не был, здраво рассудив, что вряд ли на свете сыщется женщина, готовая сносить вечное его отсутствие, неспособность понять тонкие душевные переживания и в целом полную его неготовность к семейному счастью. А уж особа, подобная Нюсе, сколь бы привлекательна она ни была – лет пятнадцать тому Демьян всенепременно увлекся бы ею – в браке доставит одно лишь беспокойство.
- Все-то вы маменька выдумываете. Полечка – достойный молодой человек с большими перспективами…
- И слабыми активами.
- Слабый пол украшает мир! И не стоит забивать прелестные ваши головки всякими глупостями.
- То есть, думать женщине не нужно?
- К чему женщине думать?
- Действительно, - мрачно произнесла девица, подтягивая повыше плед. – К чему… пусть думают мужчины. Они ведь умнее, сильнее и во всем лучше.
Аполлон кивал, соглашаясь с каждым словом, явно не замечая скрытого в них сарказма.
- Именно! – воскликнул он. – А когда женщины начинают лезть, туда, куда не следует, начинается всякое…
Он махнул рукой.
А девица поинтересовалась:
- Что именно?
- Все!
в университет Василисе хотелось еще меньше, чем замуж.
С девицами никогда-то не угадаешь, что им в головы прехорошенькие взбредет.
Ныне женщина не должна сидеть дома взаперти, не имея прав ни на что. Ныне она свободна в своих желаниях. И может делать, что хочешь. Замуж там идти или кабаре открывать…
- А вы мне адресок дадите? Скажите брату вашему, что мы с маменькой на villa «Carmen» отдыхать будем, что люди мы приличные, у меня и приданое есть. А как маменька помрет, то и заводики, и мануфактурочки, и лавки все мне в хозяйство отойдут, тогда-то я их продам и модный дом открою.
- Видите, маменька, не все приличные люди женаты, - Нюся ткнула маменьку локотком в бок. – А то вечно норовите мне какого-то старикашку подсунуть. А зачем мне старики? Что толку от мужа, которому тридцать лет…
- Александру двадцать девять, - на всякий случай уточнила Василиса.
- Так ведь не тридцать же! И не тридцать три. В тридцать три порядочные люди о женитьбе не думают.
- А о чем думают? – подал голос Демьян Еремеевич.
- О похоронах!
Людям случается гибнуть, - теперь Никонов говорил тише. – И порой смерть эта кажется великой несправедливостью. Но правда в том, что справедливость вовсе понятие преотносительнейшее.
мало ли по России ему подобных, беспокойных и бестолковых разом, готовых на подвиги единственно от душевного этого неспокойствия?
- Вась, ну Вась, - Александр дотянулся и дернул за рукав. – Хочешь, я нового жениха найду?
- Зачем?
- Не знаю, - он смотрел снизу вверх, заискивая и всем видом своим выражая готовность помочь. – Чтоб был?
- Может, любовь - это вообще не для меня? Может, я рождена, чтобы жить старой девой. - Высокая цель.