В наследство от покойного мужа я получила дом, привидение и стойкое нежелание вступать в брак снова. Теперь у меня новая жизнь, которая вполне меня устраивает. И пусть гадалка – не лучшая профессия для эльены, тут, в глуши, это никого не смущает. Кроме разве что Косты эль Брао. Наследник великого рода, носитель искры и… мой первый мужчина, он явно не хочет забывать о той сделке, что мы заключили.
Мадлен хотела замуж. Но мы не могли дать ей кавалера. Уж слишком сильно запросы клиентки превышали ее возможности.
Люди жаждут любви, власти и мести.
Никогда нельзя заключать сделки со злом. Зло коварно и не торгует себе в убыток.
Я не боюсь темноты. Пусть она меня боится!
Раз я и есть высшее общество, значит могу устанавливать свои правила.
— Нельзя же так сразу… — Элис, давай честно, ты первая на него прыгнула. — Это другое. Я была в отчаянии! — Между вами был только секс, — пожала она плечами. — Вот твой Коста и решил продолжить по накатанной колее. — За один раз уже прямо накатал, — фыркнула я.
— Олень, — сказал Ники, глядя ему в глаза.
Точно олень. Пристает к ней с пошлыми шуточками, дразнит, а тут такое…
— Но не простой. Королевский, — добавил мальчик.
— Ага, — кивнув, согласился Коста.
— Мое любимое животное, — пояснил Ники, показывая пальчиком на картинку. — У него очень красивые рога.
Хотелось бы обойтись без рогов, конечно, но что уж, сам дурак.
— Во-первых, взгляд, — веско произнес Диер. — Глаза — зеркало души, и взгляд — это самое важное в обольщении дамы. Он должен быть словно у хищника, приметившего добычу. Жадный, уверенный, сильный…
— Вот и хватит на этом, — прервал его Коста, но Диер цепко ухватил его за рубашку, просунув руку через забор, а затем расстегнул пару верхних пуговиц.
— Немного мускулистой плоти, — сказал он. — Рукава закатай. Двигайся плавно, свободно, не зажимая бедра. Как сильное здоровое животное. Танцуй вокруг нее словно журавль.
— Никогда не видел, как танцуют журавли, — ответил Коста. — Диер, иди домой. Завтра мы приедем на обед вместе с Ники.
— Чудесно! — воскликнул тот, но продолжил: — Голос. Третий пункт программы обольщения. Старайся говорить чуть ниже, чем обычно. Добавь хрипотцы. Обволакивай ее бархатными нотами. Пусть в голосе звучит обещание наслаждения.
— Теперь я понимаю, почему ты холостяк, — кивнул Коста. — Знаешь, Диер, это даже оскорбительно — относиться к моей будущей жене как к какой-то… самке.
— Послушай, Диер. Вот тебе загадка. Что такое у меня есть, о чем я не знаю? — Совесть? — предположил Диер. — Я все не теряю надежды ее найти.
— Коста, давай я дам тебе совет.— Давай не надо, — отказался он, обернувшись на Ники, который увлеченно строил для жука домик из листиков. Жук сопротивлялся и пытался сбежать, но малыш эль Брао твердо решил осчастливить его домашним уютом.— Во-первых, взгляд, — веско произнес Диер. — Глаза — зеркало души, и взгляд — это самое важное в обольщении дамы. Он должен быть словно у хищника, приметившего добычу. Жадный, уверенный, сильный…— Вот и хватит на этом, — прервал его Коста, но Диер цепко ухватил его за рубашку, просунув руку через забор, а затем расстегнул пару верхних пуговиц.— Немного мускулистой плоти, — сказал он. — Рукава закатай. Двигайся плавно, свободно, не зажимая бедра. Как сильное здоровое животное. Танцуй вокруг нее словно журавль.— Никогда не видел, как танцуют журавли, — ответил Коста. — Диер, иди домой. Завтра мы приедем на обед вместе с Ники.— Чудесно! — воскликнул тот, но продолжил: — Голос. Третий пункт программы обольщения. Старайся говорить чуть ниже, чем обычно. Добавь хрипотцы. Обволакивай ее бархатными нотами. Пусть в голосе звучит обещание наслаждения.— Теперь я понимаю, почему ты холостяк.
Я с разбегу нырнула в новую жизнь, едва ли умея плавать.
— Мэр ведь довольно старый, — заметил Коста. Элис лишь неопределенно хмыкнула. — Он лысый, — добавил он. — Если не приглядываться, то почти незаметно. — А если надеть шляпу, так и вовсе не видно, — согласился Коста.
— Однако ты тоже не идеал, Элисьена.
— Ах вот как, — усмехнулась я. — И что же вас не устраивает во мне, эльен?
— Ты слишком красива, — сказал он, останавливаясь в нише между домами и привлекая меня к себе. — Рядом с тобой я плохо соображаю.
— Может, я тут вовсе ни при чем? — невинно уточнила я, высвобождаясь из объятий. — И это ваша неотъемлемая черта?
— Элис, ты представляешь, она знает не меньше дюжины слов, обозначающих розовый! — с искренним восторгом сообщил капитан, и Мадлен довольно улыбнулась, а его лапища все же обхватила ее талию.
Я бросила на него быстрый взгляд и кокетливо улыбнулась. Не знаешь, что отвечать, — молчи и улыбайся. Так учила меня Реджина, и ее наука пошла в прок.