Зимний Сургут прекрасен: в кружеве инея, во вкусном хрусте снега, в вечерней суете около ледовых городков… А ещё в этом городе живёт девушка Настя с зимней фамилией – Морозова. Живёт и не подозревает, что сказочная предновогодняя атмосфера может быть разрушена одним телефонным звонком из непонятного учреждения под названием «Жизненный долг». Для возврата этого долга времени у тебя, Настя, в обрез. Кредитор?.. Да кто его знает, где он и кто он. Попробуй, найди его на улицах или за уютно...
Как поведет себя это зеркальное «нечто» с глазами цвета ярких сапфиров и стеклянным голосом? Будет кидаться на людей? Как ехать с этим к родителям в новогодние праздники?
Что же, времена меняются, и правила — вместе с ними.
— Кровь может быть совершенно не важной и не нужной. А вот контакт с предметами… Он совершился без вашего желания, но ряд совпадений в цепочке указывает на высокую комплаентность.
— Представьте, что я — случайный попутчик в поезде, Анастасия Юрьевна. — Прервал размышления хрипловатый голос. — Со случайным попутчиком можно быть в меру откровенной. Дело будет завершено, а вы никогда меня не увидите и даже не вспомните.
— Я ничего не притаскивала. — Твердо произнесла Настя. — И не верю, что мои близкие могли совершить нечто подобное.
«Ты уверена?» — шепнул внутренний голос, полный сомнений. — «Фотография с выколотыми глазами?»
Первое побуждение — встать и уйти. Второе — действительно послать далеко и надолго, а потом уже встать и уйти.
Мучаясь от неопределенности, Настя допила чай, без аппетита съела печенье и, сняв форменный белый костюм, переоделась в свои джинсы и водолазку. Не поедет она в тренажерный зал.
Где, что? — С недоумением спросила бабушка Женя. — Зеркало? Какой туман, какая дыра? Нет тут дыры, Настенька, это амальгама на зеркале отошла. Трюмо-то старше, чем я, наверное. Вот, смотри…
— Ребенку без домашнего животного может не хватать сердца! — ответил папа.
— Оно у нее уже есть анатомически. — С холодком проворчала бабушка, собираясь на работу. — В средостении. Без аномалий развития. Этого достаточно
Тихо в комнате. Глубокая ночь, все спят. Только Настюше почему-то не спится, ей тревожно и радостно, как бывает разве что дважды в году — перед днем рождения и в предновогодние часы, когда кажется, что мир вот-вот станет другим.