«Грабеж» – рассказ Николая Лескова, опубликованный в 1887 году. Россия, XIX век. Почтенный орловский купец рассказывает о случае, приключившемся с ним в юности. В то время он, девятнадцатилетний отрок, жил вместе со своей матерью и теткой, сидел дома и, глядя в окно, ел моченые яблоки. Однажды зимой к ним приехал дядя рассказчика, которому предстояло выполнить важное поручение – выбрать дьякона с хорошим голосом для церковного пения. Для прослушивания и оценки двух претендентов дядя снял...
Дядя отвечает, что это у всех одно положение: Орел да Кромы — первые воры, а Карачев на придачу, а Елец всем ворам отец.
— Не слышали. — Да ведь у вас когда же о чем-нибудь интересном слышат! Такой уж у вас город глохлый.
Домик у нас у Плаутина колодца был небольшой, но очень хорошо, по-купечески, обряжен, и житье мы вели самое строгое. Девятнадцать лет проживши на свете, я только и ходу знал, что в ссыпные амбары или к баркам на набережную, когда идет грузка, а в праздник к ранней обедне, в Покров, – и от обедни опять сейчас же домой, и чтобы в доказательство рассказать маменьке, о чем Евангелие читали или не говорил ли отец Ефим какую проповедь; а отец Ефим был из духовных магистров, и, бывало, если проповедь постарается, то никак ее не постигнешь. Театр тогда у нас Турчанинов содержал, после Каменского, а потом Молотковский, но мне ни в театр, ни даже в трактир «Вену» чай пить матушка ни за что не дозволяли. "Ничего, дескать, там, в «Вене» , хорошего не услышишь, а лучше дома сиди и ешь моченые яблоки".
Полицмейстер у нас есть с названием Цыганок. Он свое дело смотрит, хочет имение купить. А если кого ограбят, он говорит: "Зачем дома не спал? И не ограбили б".
Как подойдёт воровской час, то и честные люди грабят.
Дядя еще веселее рассмеялся.
— Эх вы, — говорит, — вороны-сударыни, купчихи орловские! У вас и город-то не то город, не то пожарище — ни на что не похож, и сами-то вы в нем все как копчушки в коробке заглохли! Нет, далеко вам до нашего Ельца, даром что вы губернские. Наш Елец хоть уезд-городок, да Москвы уголок, а у вас что и есть хорошего, так вы и то ценить не можете. Вот мы это-то самое у вас и отберем.