Подлинный ужас возвращается всегда. Жителям глухой деревушки предстоит убедиться в этом на собственной шкуре.
Зло, уничтоженное сорок лет назад, снова бродит по окрестным лесам. Люди для него – всего лишь мухи, трепыхающиеся в липкой паутине ночного кошмара.
Оно знает: все, что когда-то ело, само должно быть съедено.
И неизвестно, кто будет следующим, к кому нежить заглянет на огонек, напевая детскую песенку.
Интересно было бы написать сказку, в корой люди отказывались дать дракону очередную принцессу. Идиоты-храбрецы... Это была бы сказка-катастрофа. Сказка-апокалипсис... Сытый монстр куда лучше голодного - аксиома.
оказывается, безумие - это заразная болезнь, вроде гриппа. теперь и я подхватил этот вирус.
Сердце же, разделившись на тысячи маленьких сердечек, разбежалось по всему тему и теперь пульсировало в каждой клеточке.
Анатоль Франс сказал, что случай – псевдоним Бога, когда он не хочет подписываться собственным именем. Не знаю. Иногда это псевдоним дьявола. И понять, в чьих руках были игральные кости, можно лишь спустя многие годы. В тот раз, похоже, бог и дьявол решили сыграть на пару
То,что когда-то ело,само должно быть съедено.
Но подлинное Зло, если оно существует, не обязано отдыхать днем только потому, что мы, видите ли, при солнечном свете чувствуем себя увереннее. Меньше становится наш страх, но никак не возможности Зла. Какая разница, когда запустить клыки в шею жертвы? Почему свет должен мешать этому?
У тебя всю жизнь так, все «успеется». Много успел-то?
"Случай – псевдоним Бога, когда он не хочет подписываться собственным именем". Анатоль Франс
Доказать мерзавцу, что не все обожают делать гнусности, невозможно.
Она всегда смеялась над рассказами о домах с привидениями. Слишком хорошо знала, что в жизни есть вещи и похуже – например, отчим, норовящий по пьяни залезть под юбку четырнадцатилетней падчерице. Или муж-алкоголик, от которого приходится делать аборт за абортом, и который избивает жену всякий раз, когда она заводит речь о разводе. По сравнению со всем этим, о господи, любое привидение покажется милягой.
В двенадцать лет больше доверяешь чувствам, чем рассудку, а потому совершаешь меньше ошибок.
Нужно время, чтобы придумать что-нибудь жизнеспособное. Нужно время… Желательно лет двести.
По статистике семьдесят процентов людей в экстремальной ситуации впадают в ступор, двадцать – в истерику. И только десять сохраняют самообладание, благодаря чему и выживают.
Если невозможно догадаться, что у придурка на уме, нужно просто спрашивать об этом.
Правило героев номер три: иногда спасаемые ведут себя по-идиотски, но с этим приходится мириться. Особенно если спасаемый – женщина.
Все мы герои, пока валяемся на любимом диване.
Странно, что люди так тянутся к свету. Свет позволяет видеть все дерьмо этого мира. Темнота щадит чувства. Во всяком случае, эстетические.
...теория развития по спирали касается и зла. Точнее, Зла, с большой буквы. Оно всегда возвращается. Но уже на более высоком витке. И дело не в том, что сотворившему зло оно аукнется. Это утверждение как раз часто оказывается чушью. Утешение для дефективных детишек… Я говорю о настоящем Зле, которое невозможно искоренить. Ты можешь выкорчевать росток и заасфальтировать землю, но рано или поздно на этом месте все равно вырастет целый лес. Рано или поздно… И твое спасение в том, чтобы оказаться как можно дальше от этого места, когда это произойдет.
Анатоль Франс сказал, что случай – псевдоним Бога, когда он не хочет подписываться собственным именем. Не знаю. Иногда это псевдоним дьявола. И понять, в чьих руках были игральные кости, можно лишь спустя многие годы. В тот раз, похоже, бог и дьявол решили сыграть на пару.
Даже после третьей мировой войны какая нибудь чудом уцелевшая женщина перед тем, как вылезти в ядерную зиму из бункера, подкрасит ресницы. И в руках у нее обязательно будет сумочка, подобранная в тон противогазу.