— Да, совершенно очевидно. — Мир полон таких очевидностей, но их никто не замечает.
А разве пособники дьявола не могут быть облечены в плоть и кровь?
Некоторые люди, не обладая выдающимися способностями, мастерски умеют зажигать их в других.
Я борюсь со злом по мере моих скромных сил и возможностей, но восставать против самого прародителя зла будет, пожалуй, чересчур самонадеянно с моей стороны.
Есть такие деревья, которые растут нормально до определённой высоты, а потом вдруг обнаруживают в своём развитии какое-нибудь уродливое отклонение от нормы. Это часто случается и с людьми.
"Я помню ваше полное равнодушие к тому – солнце ли движется вокруг земли или земля вокруг солнца".
Знаемое меньше терзает нас ужасом, чем недомолвки и домыслы.
Чем нелепее и грубее кажется вам какая-нибудь деталь, тем больше внимания она заслуживает. Те обстоятельства, которые на первый взгляд лишь усложняют дело, чаще всего приводят вас к разгадке. Надо только как следует, не по-дилетантски разобраться в них.
Женские глаза говорят лучше слов.
– Да ваша поездка. Дело очень нехорошее, Уотсон. Нехорошее и опасное. И чем больше я о нем думаю, тем меньше и меньше Оно мне нравится. Смейтесь, друг мой, смейтесь, но я буду очень рад, если вы вернетесь на Бейкер-стрит здравым и невредимым.
Наступил, Ватсон, драматический момент, когда вы слышите на лестнице шаги человека, который должен внести что-то в вашу жизнь, и вы не знаете, к добру ли это или нет.
Если от вас самого не исходит яркое сияние, то вы, во всяком случае, являетесь проводником света.
– Что вы с нею делаете, Ватсон? Холмс сидел ко мне спиной, а я ничем не обнаружил своего занятия. – Почему вы узнали, что я делаю? У вас, должно быть, есть глаза в затылке. – У меня по крайней мере есть хорошо отполированный кофейник, и он стоит передо мною, – ответил он.
Чем глупее и грубее кажется вам какая - нибудь деталь, тем больше внимания она заслуживает.
-- Вы с оружием, Лестрейд? Маленький сыщик улыбнулся: -- Раз на мне брюки, значит, и задний карман у них есть, а раз есть задний карман, значит, он не пустует.
Некоторые люди, не обладая сами гением, имеют замечательную способность вызывать его в других.
Вот так начнешь изучать фамильные портреты и, пожалуй, уверуешь в переселение душ.
Ничего так не обманчиво, как слишком очевидные факты.
Нет ничего лучше таких дел, где все словно сговорилось против тебя. Тогда-то и начинаешь входить в азарт.
Поистине чудовищем должен быть человек, если не найдется женщины, которая оплачет его смерть!