В 1863 году немецкий геолог и минералог Отто Лиденброк обнаруживает зашифрованный пергамент в древней исландской книге. После расшифровки он узнает невероятную информацию: алхимик XVI века из Исландии утверждал, что через кратер потухшего вулкана добрался до центра Земли. Пергамент содержит точные координаты кратера, и профессор решает повторить этот путь, заручившись поддержкой своего племянника Акселя.
«Вообще ученые довольно плохо принимают друг друга».
«Всякое честолюбие должно иметь свои пределы. Нельзя бороться против невозможного;»
Когда изрекает свой приговор наука, остается только молчать.
Под влиянием сильных страданий всякий из нас становится полиглотом.
— А как же с возвращением? — С возвращением? Ты думаешь о возвращении, когда мы еще не достигли цели!
«Факты, как бывает часто, опровергают теорию.»
И как ни велика больница, она все же слишком мала, чтобы вместить всю степень безумия профессора Лиденброка!
Но, по милости неба, за великими огорчениями следуют и великие радости...
Ах, можно ли понять женщин, молодых девушек, словом, женское сердце! Если женщина не из робких, то уж ее храбрость не имеет предела! Рассудок не играет у женщин никакой роли…
Его большие глаза так и бегали за стёклами внушительных очков; его длинный и тонкий нос походил на отточенный клинок; злые языки утверждали, что он намагничен и притягивает железные опилки...Сущая клевета! Он втягивал только табак, и, правду сказать, в большом количестве.
«Мы думаем, что книги, вместо того чтобы плесневеть за железной решеткой, вдали от любознательных глаз, должны приносить пользу, быть постоянно на виду у читателя. Поэтому-то книги у нас переходят из рук в руки, читаются и перечитываются, и зачастую книга год или два не возвращается на свое место.»
Научные теории полны ошибок, но их полезно совершать, потому что в конце концов они ведут к истине.
«Ах, можно ли понять женщин, молодых девушек, словом, женское сердце! Если женщина не из робких, то уж ее храбрость не имеет предела!»
— Я не допускаю, чтобы человек, наделенный волей, предался отчаянию, пока бьётся его сердце, пока он способен двигаться.
Нет ничего притягательнее бездны.
– Если мы не потонем или не разобьемся, если мы не умрем от голода, у нас всегда еще останется возможность сгореть заживо.
От долгого пребывания в одиночном заключении узник тупеет и даже сходит с ума, так как не упражняет своих мыслительных способностей!
Цифрами можно доказать всё, что угодно!
Если мы можем каждую минуту погибнуть, то каждую же минуту мы можем и спастись. Поэтому будем наготове, чтобы воспользоваться малейшим благоприятным обстоятельством.
«Мы обручились без ведома дяди, который был слишком геологом для того, чтобы понимать подобные чувства».