Кассандра Вэйлинг должна стать адептом Святой Инквизиции и выйти замуж за высокородного Дамира Норрингтона. Но что делать, если во снах ее преследует образ другого? Того, за кем охотится Империя с целью уничтожить, пока он не разрушил мир.
Шрамы украшают не только мужчин, но и королев. Они напоминают о битвах...
Бремя мое несу с радостью, ибо бремя мое есть благо…
Он поднял бровь, глядя на меня, словно хотел сказать: я пришел за тобой на твою чертову свадьбу, в храм, полный инквизиторов. Пришел, зная, что это может быть ловушкой. И ты спрашиваешь, волнует ли меня твой нос?
А вот скучать по живым людям нельзя, это слишком опасно. И – больно. Нельзя скучать по женщине, что когда-то пела мне колыбельную, а потом исчезла, как не было.
Чужое платье, чужой дом, чужой край… Ни денег, ни документов. Что осталось от Кассандры Вэйлинг? Кто я теперь? Страх перед будущим вдруг накрыл приливной волной. Больше не было привычных стен, не было безопасности и моей жизни. Осталось только чужое. Но выбор сделан. И я действительно о нем не сожалела.
Сильным порой тоже нужна поддержка.
Мой опыт общения с церковниками в основном сводился к наказаниям, которые я получала за отсутствие веры. А с простой человеческой добротой я и вовсе не встречалась слишком давно. Так давно, что забыла о ее существовании. И не верилось, что кто-то может помочь просто так, не требуя ничего взамен.
-В семинарии мы практиковали обливание ледяной водой,- не глядя на меня, произнес Август.- Наставник говорил, что это помогает усмирять мятежный Дух. И бунтующую плоть. - Сегодня не помогло? - Вода недостаточно ледяная.
Кухарка в нашем доме в Нью-Касле каждый день разговаривает с плитой, уговаривая ее не вредничать и приготовить самое вкусное блюдо. Так делают многие люди – болтают с автомобилями, утюгами и пылесосами, и как ни странно, подобные разговоры и прикосновения действительно помогают, а предметы быта становятся более покладистыми и долговечными.
Все сказки однажды заканчиваются. А звезды – гаснут.
…Сделка с совестью похожа на брошенный с горы камушек. Маленький незначительный осколок. Сам по себе он почти ничего не значит. Но он увлекает за собой другие камни. И камни катятся, катятся… Пока все живое не погибнет под удушающим камнепадом.