Любое чудо всего лишь миг и оно имеет свойство заканчиваться.
– Ма-а-ма-а … – хнычет Катюша, – я очень сильно вспотела-а-а…
– Чёрт, – шиплю себе под нос. – Малышка, потерпи чуть-чуть.
У Катюши перл «очень сильно вспотела» – это значит, по-большому надула в подгузник.
– Придумай что-то традиционное. Например, попроси его починить…
Она блуждает взглядом, ища что-то за моей спиной:
– Холодильник, например. Или кофемашину.
– И то, и другое отлично работает.
Подруга закатывает глаза и говорит мне тоном, как будто уже сто раз одно и то же повторила
– Так возьми и сломай что-нибудь! Пусть починит! Ты же женщина или вконец забыла?
А когда он придёт, прими вид беспомощной овечки. Мужики любят выглядеть в наших глазах героями.
Я гулко сглатываю. Резко захотелось чашечку кофе. С коньяком. Точнее, без. Без кофе.
– Уль, если ты решила никогда-никогда не выходить замуж, то это не значит, что твоя жизнь кончена.
Счастье в семейной жизни бывает. И ты сама это знаешь.
– Да, Поль, счастье бывает, оно случается, только раз в жизни, – говорю довольно циничным и холодным тоном.
– Невозможно повторить сказку дважды.
А ещё в доме стоит странный неприятный запах.
Что-то сладко-гнилостно-затхлое смешано с запахом химии.
Говорю об этом подруге.
– Наверное, там кто-то умер, пролежал весь срок аренды, вот запах и остался, – смеётся Полина.
– Если бы кто был, она не приехала бы в загородный дом одна с детьми,
– отчего-то я стопроцентно уверен, что Ульяна свободна от отношений.
– Логика есть, только женщина и логика вещи несовместимые
Она ухала. И увезла этих шкодливых, но таких милых девчушек.
Удивительно, как сразу тихо стало в доме.
Тихо. И одиноко. Даже в ушах звенит.
Смотрю на Ивана и хмурюсь.
– Что происходит? – спрашиваю, наконец.
Дети едят. Алмаз тоже получил свой завтрак.
Мужчина длинно вздыхает и говорит с виноватой улыбкой:
– В мой дом проникли три очаровательные девушки, а я повёл себя как муда…
Я делаю страшные глаза, и он тут же поправляется:
– Нехорошо себя повёл…
– А! Так этот завтрак – жест, означающий, простите, что напугал вас до мокрых штанов? – улыбаюсь в ответ.
Девочки с хохотом лупят друг друга маленькими декоративными подушками, они счастливы.
С утра в них столько кипит энергии, что хватило бы запустить ракету в космос.
Поэтому призывать их к порядку – дело безнадёжное
Иван Дубов, хозяин этого дома оказывается мужчиной большим, мощным, с идеально прорисованным рельефом мышц.
Он оборачивается, одеяло подмышкой и говорит, увидев меня:
– О! Это ты?
– Нет, я тебе примерещилась, – отвечаю как ворчливая тётка
– Прекрасный ужин. На вкус так же, как и выглядит?
Издаю какой-то дурацкий нервный смешок и пожимаю плечами:
– Попробуйте. Надеюсь, не отравитесь.
И зачем я эту глупость сказала? Что за тупость!
Уля, соберись!
– В рулете цианид? – хмыкает Иван.
– Мышьяк, – говорю ему.
Мне хочется побиться головой о стенку.
Но мужчина улыбается шире.
– Отлично, моя любимая приправа, – произносит он весело
Дура. Какая же я дура. Выставила себя последней кретинкой.
Ещё и напала на Ивана, облила его перцовым газом. Представляю, что он обо мне подумал. Что я психопатка.
Кстати, антигистаминные и он, и я выпили. На всякий случай.
Девочки со мной на кухне.
Я их на время заняла. Думаю, вы догадались, чем.
Каждая в руки получила планшет. Зараза редкостная.