Алексей Серов пишет о тех, кого когда-то называли "человек труда". Его рассказы - словно безупречно срежиссированное кино, снятое о жизни вокруг нас. Кажется, с героями не происходит ничего необычного, пейзаж знаком и коллизии не новы, - но безупречно выстроенный текст ведет за собой, заставляет сопереживать, волноваться, радоваться внезапным поворотам сюжета… И вновь утвердиться в величии русских людей.
...Усатые люди (у которых усики мягкие, нежные, кошачьи) часто бывают глупы какой-то особой, нутряной глупостью, почти не проявляющейся внешне. Такой человек может быть даже очень успешен в работе, в карьере и проч., но если бы кто заглянул в потемки его души, то увидел бы, что там этот мягонький усач – дурак дураком...
...Когда болеет ребенок, его родители чувствуют себя виноватыми, словно придавленными огромной тяжкой плитой. Тут их можно брать голыми руками. Они на все согласны, все отдадут, возьмут на себя все грехи мира. Нормальной жизни у них не будет, пока ребенок болен. Особенно если это первый ребенок.
И те, кому надо, это прекрасно чувствуют. И пользуются.
Но нельзя перегибать палку. Потому что родители больного ребенка готовы на все. В это время они не думают о себе, да и об окружающих тоже. Им важно только одно: здоровье собственного чада. И это правильно...
..Бог является тем фундаментом, на котором человечество до сих пор смогло удержаться от саморазрушения. Обычному человеку нужно иметь высшего, добрейшего судью, перед которым ты всегда виноват, постоянно просишь прощения, постоянно очищаешься от греха… Предстанет перед ним такой вот гений, и Бог спросит его:
"Ну, что хорошего сделал ты в своей жизни, казнить мне тебя или миловать?"
А гений и скажет:
"Вот, Господи, я написал несколько книжек, или картин, или музыку…"
"Но ведь этот талант дал тебе Я, - скажет Бог. - А что ты делал в то время, когда не пользовался талантом?"
И выяснится, что все остальное время он вел так называемую богемную жизнь, то есть разрушал себя и все вокруг себя…
...Книги держали его. Они заменяли ему все - женщин, друзей, наркотики. Он не умел писать книги, но очень хорошо умел их читать...
...Вот, завелся в кармане и небольшой карандаш для полного удобства. Он женился на записной книжке – не исключаю, ради ее жилплощади. Но осуждать его вряд ли стоит. Браки по расчету всегда крепки...