admin

It is very unnerving to be proven wrong, particularly when you are really right and the person who is really wrong is the one who is proving you wrong and proving himself, wrongly, right. Right?

Очень трудно, говорят знатоки, найти иголку в стоге сена, отчего «иголка в стоге сена» стала довольно избитой фразой, которая означает «нечто такое, что трудно найти». А найти иголку в стоге сена трудно, разумеется, потому, что иголка далеко не единственный предмет, который в стоге сена имеется. Однако, если бы вы искали что-нибудь в стоге сена, это было бы совсем не трудно, так как, начав в стоге сена рыться, вы бы обязательно что-нибудь нашли: прежде всего, конечно, сено, но еще и грязь, жуков, несколько сельскохозяйственных орудий, а может быть, даже и человека, который сбежал из тюрьмы и там прячется.

Я уехал в город купить последние мелочи, которые нам понадобятся в экспедиции: средство для отпугивания перуанских ос, консервированные персики и огнеупорное каноэ. На поиски персиков потребуется время, поэтому раньше обеда меня не ждите.

Если бы эта книга была написана для развлечения маленьких детей, вы бы уже догадывались, что случится в следующей главе. Личность злодея установлена, его дьявольские планы раскрыты, на сцене появляется полиция и препровождает его в тюрьму до конца его дней, а отважные юнцы отправляются за пиццей и живут долго и счастливо. Но эта книга о бодлеровских сиротах, и мы с вами знаем, что возможность счастливой судьбы для этих детей столь же вероятна, как и возвращение к жизни Дяди Монти

Когда Брюс употребил слово «блестящий» применительно к Дяде Монти, он имел в виду «известный своим умом или познаниями». Но когда это слово употребили дети — и когда они думали о нем теперь, глядя на сверкающий в лунном свете Змеиный Зал, — оно означало нечто гораздо большее. Оно означало, что даже в их нынешних печальных обстоятельствах, даже в череде несчастий, которые будут их преследовать на протяжении всей жизни, Дядя Монти и его доброта будут сиять в их памяти. Дядя Монти был блестящим, и время, что они провели с ним, было блестящим. Брюс и его люди из Герпетологического общества могли рассеять коллекцию Дяди Монти, но никто никогда не смог бы рассеять в памяти Бодлеров его светлый образ.

А когда Невероятно Смертоносная Гадюка посмотрела на них, они увидели, что она тоже плачет и из ее зеленых глаз падают крохотные блестящие слезинки.

— Вашу левую щиколотку, пожалуйста, — твердо сказал он, обращаясь к Стефано.
— Но вы целый день в него кашляли, — сказал Стефано. — На нем полно микробов.
— Если вы действительно то лицо, о котором говорят дети, микробы будут наименьшей из ваших неприятностей. Вашу левую щиколотку, пожалуйста.

Одно из самых неприятных занятий в жизни — это предаваться сожалениям о совершённых поступках. С вами что-то случается, вы поступаете неправильно, а потом долгие годы жалеете, что не поступили иначе.

Существуют два основных вида паники. Первый: неподвижно стоять, не говоря ни слова, и второй: метаться по комнате, болтая все, что придет в голову. Мистер По впал в метательно-болтливую панику. Клаус и Солнышко никогда не видели, чтобы банкир так быстро двигался и говорил таким высоким голосом.
— Силы Небесные! — восклицал он. — Боже Милостивый! Боже мой! Благословен Аллах! Зевс и Гера! Мария и Иосиф! Натаниэль Готорн! Не трогайте ее! Схватите ее! Придвиньтесь ближе! Беги! Не двигайся! Убейте змею! Оставь ее в покое! Принесите ей еды! Не дайте ей ее укусить! Приманите змею! Сюда, змейка! Сюда, змейка, змейка!
Невероятно Смертоносная Гадюка терпеливо слушала речь мистера По, не сводя глаз с Солнышка, и, когда тот прервался, чтобы откашляться в платок, наклонилась и укусила ее за подбородок, в то же место, что и при их первой дружеской встрече. Клаус с трудом сдержал улыбку, но доктор Лукафонт ахнул, Стефаио выпучил глаза, а у мистера По с новой силой возобновился приступ метательно-болтливой паники.
— Она ее укусила! — кричал он. — Она ее кусила! Она ее укусала! Успокойся! Вызовите «скорую помощь»! Вызовите полицию! Вызовите ученого! Вызовите мою жену! Это ужасно! Это жутко! Это кошмарно! Это фантасмагория! Это…
— Это ерунда, из-за которой не стоит беспокоиться, — ровным голосом прервал его Стефано.

Одно из самых неприятных занятий в жизни — это предаваться сожалениям о совершенных поступках. С вами что-то случается, вы поступаете неправильно, а потом долгие годы жалеете, что не поступили иначе.
* * * * *
Ожидание — одна из тягот жизни. Довольно тягостно ждать шоколадного торта, когда на вашей тарелке еще лежит недоеденный ростбиф; очень тягостно ждать Хэллоуина, когда еще не наступил даже тоскливый сентябрь.
* * * * *
Очень досадно, когда вам доказывают, что вы не правы, особенно если вы на самом деле правы, а человек, который на самом деле не прав, и есть то лицо, которое доказывает, что вы не правы, а сам он, что неправда, прав. Правильно?
* * * * *
Если нашей безопасности что-то угрожает, мы часто находим в себе мужество, о котором даже не подозревали.