Каждый день меня могли убить бледнолицые или враждебные нам индейцы, мог задрать гризли или разорвать в клочья волк, но я делал только то, что хотел, и, наверное, в этом состоит главное различие между бледнолицыми и команчами. Бледнолицые готовы продать свободу за возможность жить дольше и есть сытнее, а команчи не променяют свободу ни на что.
Можно было бы вмешаться и напомнить, что история человечества представляет собой непрерывное развитие, движение вперед – от животных инстинктов к рациональному мышлению, от природного невежества к приобретению знаний. Детеныш пумы, выпущенный в дикую прерию, вырастет образцовым взрослым зверем. Но человеческое дитя, брошенное в лесу, превратится в дикаря, неспособного жить в нормальном обществе. Впрочем, всегда найдутся те, кто настаивает на обратном: мы, де, жертвы инстинктов, как волки.
Именно так всегда и говорят: если бы не произошло того или иного несчастья, война никогда бы не кончилась.
Тебе нет дела ни до чего кроме себя и своих печалей. В этом и состоит смысл твоей жизни – убедиться, что ты самый несчастный человек на свете.
Людям нужно, чтобы ими правили. Бедняку важно чувствовать свою причастность, хотя бы мысленную, к богатству и успеху.
Он, как и мой брат, – ружье, нацеленное на этот мир.
Для оттенков храбрости не меньше слов, чем для оттенков снега у эскимосов. Как, впрочем, и для страдания.
В те времена люди были более открыты, мы чувствовали малейшую дрожь в пространстве вокруг, чуяли приближение опасности; даже типы вроде моего братца жили в согласии с природными законами. Это сейчас люди закованы в броню. Ничего не видят и не слышат. Земля искалечена, и Закон извращен. В Книге Господа сказано: я соберу вас в Иерусалиме и расплавлю вас в горниле моего гнева. Сказано, что так очистятся земли, которые нечисты. Я согласен. Нам нужен великий пожар, пламя от океана до океана, и клянусь, я утоплюсь в керосине, если позволено будет запалить тот обещанный огонь.
Известно же, что Александр Великий в последнюю ночь своей земной жизни улизнул из дворца и пытался прыгнуть в Евфрат – понимал: если тело его исчезнет без следа, люди решат, что он, подобно богам, вознесся на небеса. Жена поймала его в последний момент. И приволокла домой, вынудив умереть как обычный смертный. А еще спрашивают, почему я не женился второй раз.
Нам нужен новый ледниковый период, чтобы смыл нас в океан. Надо дать Богу второй шанс.