друзья — это семья, которую мы выбираем сами
Ей больше нравилось слушать других, делать то, что в ее силах, чтобы облегчить их бремя. В этом мире не было ничего более волшебного, чем то, как люди распутывались для нее, словно клубок пряжи, если им давали достаточно времени и терпения.
Иногда ей казалось, что она нанизала все раны своей семьи на нитку и повесила их себе на шею.
У Нив сжалось горло. Ее поразило, как молода София – не более чем на год или два старше ее. Нив не могла представить, как это ужасно – оказаться в месте, где она не знает никого, кроме мужчины, который не ценит ее. Мужчины, который должен был любить ее, а не изолировать в процессе изоляции себя.
– Вы умеете извлекать из людей на свет то, что они хотели бы сохранить в тайне. – София пригвоздила ее к месту холодным оценивающим взглядом серых глаз и накрыла руку Нив своей ладонью. – Я верю, что это и есть ваш истинный дар – это, а не шитье.
Ты самый прямой, самый прозрачный человек, которого я встречал за всю свою жизнь
До сегодняшнего дня она не понимала, что стыд – это нечто твердое. Он лежал внутри нее, тяжелый, словно камни в карманах.
Ты заходишь в озеро, не видя дна, Нив. Ты талантлива и очаровательна, и все уже видели, как чудесны твои творения. У тебя еще будут возможности заявить о себе как о портнихе, даже если ты уйдешь сейчас. Ни проблемы Авалэнда, ни проблемы Кастилии – не твои.
Шесть месяцев июняИ все эти другие люди появятся в моей жизни благодаря моему самому первому другу, маленькому мальчику, который называл меня ботаником и не хотел учиться читать. Потому что, к моему большому удивлению, и, возможно, это к лучшему, гораздо труднее снова закрыть свое сердце, чем открыть его в самый первый раз. И если первый человек, которого вы полюбите, окажется тем самым человеком, за ним последуют другие. Ведь все мы созданы для любви. А значит, мы созданы для того, чтобы жить.
И если вы такие же, как я, и вам иногда трудно испытывать интерес к себе или к собственной жизни, то тогда вам нужно просто поднять глаза на того, кто идет рядом с вами. Если у вас не хватает причин — это такая же веская причина, как и любая другая, чтобы остаться здесь, хотя бы ради того, чтобы знать, что будет дальше, и ради людей, которых вы любите. Не говоря уже о людях, которых вам еще предстоит полюбить, с которыми вам еще предстоит познакомиться, о книгах, которые вы еще не прочитали, книгах, которые вам еще предстоит закончить, и книгах, которые заставили вас так сильно переживать, что вам нужно начать их заново.
Даже лучшим друзьям бывает трудно не вести счет, когда вы так сильно и незаметно изменили жизни друг друга. Так что да, я научила Кэплана читать. Но он учил меня всему этому снова и снова каждый день, каждый раз, когда переворачивал страницу.
Человеку завсегда что-то надобно. Это зверь лесной: наелся — и на бок. А человек и сытый что-то ищет, стонет, жалуется... Такая судьба человеку — иметь сердце ненасытное.