Мы не сломаны, детка. Мы просто люди.
Сердце сжимается в груди. Эти слова у нее на губах – самый прекрасный звук в мире.
Может быть, все, чему меня учили о любви, было неправильным. Может быть, любовь – это есть суши на диване вдвоем с девушкой, которой ты не можешь насытиться, и смеяться до боли в животе. Может быть, любовь – это то спокойное счастье, которое я испытываю всякий раз, когда она входит в комнату. Может быть, любовь – это Бекка, а я был слишком глуп, чтобы замечать это.
Ты – сама храбрость. Смелость не в том, чтобы не бояться. Она в том, чтобы бояться и все равно идти вперед.
Он держит меня так, будто я могу в любой момент рассыпаться. А я держу его так, будто он может убежать. В данный момент я не уверена, что хуже.
Иногда ее нужно обнять, и мне нравится быть тем, кто заключает ее в объятия и шепчет ей в волосы, что она моя. Точно так же, как, я знаю, ей нравится быть всем моим миром, и это включает в себя время, когда мне нужно сбросить некоторый стресс в своей уникальной манере. Например, когда я вонзаюсь в нее сзади, закусываю зубами ее шею, ее красивая попка розовеет от ударов моей ладони, а ее темные волосы накручены на мой кулак. Она такая красивая в эти моменты. Так идеально подходит для меня во всех отношениях.И это, наверное, лучшая часть моей любви к Бекке. Мы не изменились: не меняли ни себя, ни друг друга. Мы принимаем друг друга… со всеми недостатками, синяками и шишками.
– Наша история – не о нашем прошлом, не о том, как ты упала, – говорю я, беря ее руку в свою. – Это о том, как ты встала на ноги и вернула себе жизнь. Для меня большая честь, что ты позволила мне стать частью этого. Ты – самый сильный человек, которого я знаю, Бекка. Я люблю тебя.
Она была безгранично честна, кротка и сентиментальна; любила в жизни трагическое и… иногда запивала.
Он был убит камнями за то, что усвоил «выражение блаженного собеседования с Богом» лицу одного умершего фальшивого банкира, который обобрал весь город.
Знаменитый американский писатель Брет-Гарт рассказывает, что у них чрезвычайно прославился «художник», который «работал над мертвыми». Он придавал лицам почивших различные «утешительные выражения», свидетельствующие о более или менее счастливом состоянии их отлетевших душ.
Было несколько степеней этого искусства, — я помню три: «1) спокойствие, 2) возвышенное созерцание и 3) блаженство непосредственного собеседования с богом». Слава художника отвечала высокому совершенству его работы, то есть была огромна, но, к сожалению, художник погиб жертвою грубой толпы, не уважавшей свободы художественного творчества. Он был убит камнями за то, что усвоил «выражение блаженного собеседования с богом» лицу одного умершего фальшивого банкира, который обобрал весь город. Осчастливленные наследники плута таким заказом хотели выразить свою признательность усопшему родственнику, а художественному исполнителю это стоило жизни...