– Валери, вы не рады? – тревожится Ройм. – Вам не нужен второй старший брат?
Нет, лорд Лэн Гэри. Не нужен…
Ты мечтал о младшей сестричке – а я жила тобой с того момента, как увидела три года назад. Я стащила у брата снимок, где вы стоите обнявшись на фоне здания училища – более позднего мне было не раздобыть. Каждую ночь я украдкой целовала это изображение, представляя, что касаюсь твоих губ. Заливаясь румянцем, воображала нас в постели. Ждала твоих редких визитов, как праздников. Мечтала о нашем будущем. Я…
– Я очень рада за вас, лорд Роймэр.
– Не перейдёшь на «ты»? Мы почти женаты. – Когда «почти» превратится в «уже», тогда и поговорим.
– Ты решил проверить, соответствуют ли высокие слова о долге моим поступкам?! – Да! – он тоже подрывается с места. – Одно дело – красиво рассуждать о благородстве, обязанности и ответственности, совсем другое – принести себя в жертву ради долга!
Все предельно просто. Каждый пытается выжить любой ценой. Для успешного выживания люди вынуждены объединяться в общности, являющиеся теми или иными центрами силы, но в сухом остатке тут каждый сам за себя. Жестокие условия, требующие для выживания осознания аксиомы «один в поле не воин», заставили людей держаться вместе. Но внутренне каждый из них не уважает, не любит, а иногда просто ненавидит остальных, считая себя самым лучшим и самым достойным на свете. Все как всегда, каждый лучше других и презирает остальных за то, что они настолько убоги, что не в состоянии оценить его уникальность.
Я больше так не хочу. Я больше туда не вернусь. Отдайте мне пистолет.
– Ты хоть понимаешь, что он тебе не поможет? – бессильно вздохнул Порфирьев, глядя на нее наполненными болью глазами.
– Почему? – беззвучно рыдала Ингеборга.
– Потому что при выстреле в висок человек погибает из-за разрушения головного мозга, – Варяг вздохнул еще тяжелее. – А у тебя нет мозгов. Пуля ничего не заденет.
разнообразие – вот залог комфорта, позитива и ярких эмоций.
Гораздо выгоднее проиграть бой и выиграть войну, чем наоборот. Гибкость решает!
Зачем вообще иметь мнение, если оно не твердое?
О, как ужасно не иметь будущего, ничего не ждать.
Каждому человеку, понимала Сьюки, положена мать – даже бедным детенышам обезьяны выдают тикающие часы, обернутые полотенцем, взамен.