Мои цитаты из книг
Клад принадлежит нашедшему...
Десять лет назад отгремела война между Второй Дертской Империей и Западной Коалицией. По бывшей линии фронта пролегла полоса мёртвой земли, опустошённой боями и применением самой разрушительной магии. В маленьком герцогстве, по границе которого проходит край ничьей земли, работает самый маленький на континенте отряд наёмников — рота «Светлые головы», берущаяся только за те заказы, которые кажутся капитану роты интересными. Однажды к роте обращается таинственный заказчик, предлагающий задание...
Смерть не преграда, наказание будет все равно.....
Даже крысы дерутся, если их загнать в угол….
Скандинавские боги живут на Манхеттене и ведут вполне себе человеческий образ жизни: кто-то играет в рок-группе, кто-то обзавелся собственным ресторанчиком, ну а кто-то просто бродяга. Но за богами ведет охоту Тень... Кто одержит верх — Добро или Зло?
А у меня была родовая травма. Врач-акушер на миг растерялась, замешкалась. И в моей еще ни о чем не успевшей поразмышлять голове произошло кровоизлияние ….. Но не раз думала и о том, что вот так, от одного неловкого движения акушера зависит вся человеческая жизнь: Моцарт не станет Моцартом, а Суриков или Поленов не смогут держать кисть в руке, не подчиняющейся рассудку. Да и простые смертные вроде меня будут приговорены к вечным страданиям. Из-за одного неловкого движения человека, который не имеет права на такое движение, ибо еще более, чем судья, определяет будущую человеческую жизнь, а в случае минутной ошибки выносит незаслуженный приговор и всем, кто к этой жизни причастен.
В интеллигентской прослойке нередки чахлые дети. Верочку выхаживал звёздный консилиум эскулапов и любительский коллектив пап, мам и бабушек. Девочка была окружена всеобщим вниманием и заботой, но больше всех любила бабушку, "маму Асю". Ребенок развивался и рос, наивно считая нормой двух мам на семью. И хотя сама бабушка отрицала такую картину мира, родители в унисон утверждали её. Однажды Верочка всё же выздоровела. В честь события был дан праздничный ужин. Опьяненный успехом и коньяком...
Когда ребенок в доме хронически болен, все подчинено этому горю. Подавлено им. Мама и папа, когда оставались вдвоем, кажется, ни о чем, кроме моей болезни, не говорили.
В интеллигентской прослойке нередки чахлые дети. Верочку выхаживал звёздный консилиум эскулапов и любительский коллектив пап, мам и бабушек. Девочка была окружена всеобщим вниманием и заботой, но больше всех любила бабушку, "маму Асю". Ребенок развивался и рос, наивно считая нормой двух мам на семью. И хотя сама бабушка отрицала такую картину мира, родители в унисон утверждали её. Однажды Верочка всё же выздоровела. В честь события был дан праздничный ужин. Опьяненный успехом и коньяком...
Бабушка заставляла меня, как альпинистку, не интересоваться холмами, а стремиться к вершинам, которые издали кажутся недоступными.
В интеллигентской прослойке нередки чахлые дети. Верочку выхаживал звёздный консилиум эскулапов и любительский коллектив пап, мам и бабушек. Девочка была окружена всеобщим вниманием и заботой, но больше всех любила бабушку, "маму Асю". Ребенок развивался и рос, наивно считая нормой двух мам на семью. И хотя сама бабушка отрицала такую картину мира, родители в унисон утверждали её. Однажды Верочка всё же выздоровела. В честь события был дан праздничный ужин. Опьяненный успехом и коньяком...
Болезнь предоставляла мне немалые льготы. И я с ними расставаться не торопилась. Мое настроение все обязаны были учитывать. Как только родители не хотели выполнять какой-либо просьбы, состояние моего здоровья трагически ухудшалось: я начинала спотыкаться на ровном месте и невнятно произносить слова. Мама и папа вперегонки уверяли, что у них и в мыслях не было наносить удар по моему душевному состоянию. И только бабушка все понимала. Она жалела родителей.
В интеллигентской прослойке нередки чахлые дети. Верочку выхаживал звёздный консилиум эскулапов и любительский коллектив пап, мам и бабушек. Девочка была окружена всеобщим вниманием и заботой, но больше всех любила бабушку, "маму Асю". Ребенок развивался и рос, наивно считая нормой двух мам на семью. И хотя сама бабушка отрицала такую картину мира, родители в унисон утверждали её. Однажды Верочка всё же выздоровела. В честь события был дан праздничный ужин. Опьяненный успехом и коньяком...
— В молодости чем больше родных, тем лучше, удобнее. Все естественно, прямо пропорционально, — сказала мама. — А в старости, когда наваливаются болезни, возникает нелогичная, обратно пропорциональная ситуация: чем больше родных, тем меньше покоя… — На кого болезнь раньше навалится, никому из нас не известно!
В интеллигентской прослойке нередки чахлые дети. Верочку выхаживал звёздный консилиум эскулапов и любительский коллектив пап, мам и бабушек. Девочка была окружена всеобщим вниманием и заботой, но больше всех любила бабушку, "маму Асю". Ребенок развивался и рос, наивно считая нормой двух мам на семью. И хотя сама бабушка отрицала такую картину мира, родители в унисон утверждали её. Однажды Верочка всё же выздоровела. В честь события был дан праздничный ужин. Опьяненный успехом и коньяком...
Все в этой женщине поражало Бэссета. …, потому что по части одежды она была наивна, как Ева до происшествия с фиговым листком.
Опять этот рвущийся ввысь звук! Отмечая по часам время, в течение которого слышался этот звук, Бэссет сравнивал его с трубой архангела. Он подумал о том, что стены городов, наверное, не выдержав, рухнули бы под напором этого могучего, властного призыва.
Все в этой женщине поражало Бэссета. …, потому что по части одежды она была наивна, как Ева до происшествия с фиговым листком. Приземистая и в то же время худая, с непропорционально развитыми конечностями и мускулами, напоминавшими пеньковые канаты, видимо, с раннего детства покрытая грязью, смываемой лишь случайными дождями, она представляла собой самую непривлекательную разновидность женщины диких племен, которую ему, как ученому, приходилось видеть. Ее грудь говорила одновременно и о юности и о зрелости. И если даже отбросить все остальное, то о ее принадлежности к женскому полу можно было судить по ее единственному украшению — свиному хвостику, болтавшемуся в ее левом ухе. Он был отрублен так недавно, что еще сочился; капли крови падали на плечо женщины и застывали, как расплавленный стеарин, стекающий со свечи.
Опять этот рвущийся ввысь звук! Отмечая по часам время, в течение которого слышался этот звук, Бэссет сравнивал его с трубой архангела. Он подумал о том, что стены городов, наверное, не выдержав, рухнули бы под напором этого могучего, властного призыва.