Да и что невероятного, собственно, произошло? Ну трансформировалась из разряженной воздушной массы диковатая субстанция пенсионерского возраста с замашками старорежимной содержательницей борделей. Это же не причина для паники!
Да и что невероятного, собственно, произошло? Ну трансформировалась из разряженной воздушной массы диковатая субстанция пенсионерского возраста с замашками старорежимной содержательницей борделей. Это же не причина для паники!
-Угу. Значит, пойди туда - не знаю куда, принеси то-не знаю что. Если невкусно-выплюнь, если непрочно-сломай, если грязно-отмой, если так уж плохо-вообще выброси.
-Угу. Значит, пойди туда - не знаю куда, принеси то-не знаю что. Если невкусно-выплюнь, если непрочно-сломай, если грязно-отмой, если так уж плохо-вообще выброси.
Я снес башку второму и наподдал ногой, чтоб дальше катилась. Не слишком эстетично, но ей-богу, гуманистам в этом веке делать нечего - сжуют!
Я снес башку второму и наподдал ногой, чтоб дальше катилась. Не слишком эстетично, но ей-богу, гуманистам в этом веке делать нечего - сжуют!
Лия шарахнула в одного шариком - свинец, сплющившись, отскочил ей в лоб! Она подумала и прилегла, притворившись тяжело раненой.
Лия шарахнула в одного шариком - свинец, сплющившись, отскочил ей в лоб! Она подумала и прилегла, притворившись тяжело раненой.
Вновь поднял юноша пузырек да повернул его так, чтобы солнце пронизало эликсир, и он засиял, как сок, выжатый из тысячи зеленых былинок. И чудилось, будто горит он зеленым солнцем ровно и жарко, и чудилось, будто бурлит он морем вольно и неистово.
Вновь поднял юноша пузырек да повернул его так, чтобы солнце пронизало эликсир, и он засиял, как сок, выжатый из тысячи зеленых былинок. И чудилось, будто горит он зеленым солнцем ровно и жарко, и чудилось, будто бурлит он морем вольно и неистово.