- Я за вами ухаживать буду... стихи читать... если надо, то и про коров... цветы дарить...
Понюхав незабудки - колбаски были знатными, с чесночком, - Евдокия сказала:
- Лучше котлету.
- Простите?
- В другой раз подарите мне котлету... или две.
- У дядечки в усадьбе коза имелася, такая, знаете ли, скотина... редкостная. С морды еще на дядькову жену похожая, ну чисто сестрица родная! И характером - паскуда паскудою! На всех кидалася... и от одного-то разу иду, никого не трогаю, лузгаю себе семечки, думаю о высоком, а она подскочит и под юбку рогами... а юбка-то новая! Только-толькь пошили, потом бы дядечкина жена опять стала говорить, что на меня тратится бессчетно, а я, неблагодарная, вещи не берегу. Ну тогда-то я и осерчала крепко, семечки выкинула, взяла оглоблю и как дала по хребтине...
Взятки?
Так разве ж это повод достойного человека кресла лишить? Берут все. Кто золотом, кто козетками...
— Слышите, как стучит сердце?
— Ага. — Панночка Белопольска уставилась на его высочество. — Громко. И быстро. Вы, часом, грудною жабой не страдаете? А то, знаете, дядечкин приятель один тоже все жаловался, что сердце громко бухает. И помер. Оказалась, что грудная жаба…
— Это любовь! — с придыханием сказал Матеуш.
— Думаете? А доктор говорил, будто жаба…
Я же ж не круглая дура, я же ж понимаю… дядечкина жена тоже завсегда говорила, что мне только добра желает. А ежели б дядечка волю ей дал, засунула б меня в монастырь… там небось зла точно нету.
Нет, она не такая дура, чтобы в ненаследного князя влюбиться. Она — девушка разумная, современная, отдающая себе отчет, чем подобная влюбленность чревата: разбитым сердцем, подпорченной репутацией и несколькими невинно утопленными в слезах подушками.
Капитан знает все. Но крысы знают больше.
Наблюдение, озвученное в таверне «Морская крыса» старым боцманом, сменившим на своем веку три корабля и семерых капитанов.
— Ты злишься? — робко спросил Аполлон. — Прогонишь, да? Мама сказала, что ты в столицу едешь… за женихами… и я с тобой.
— За женихами?
Аполлон нахмурился, кажется, с этой точки зрения он свое путешествие не рассматривал. Впрочем, думал он недолго, вероятно оттого, что процесс сей был для него непривычен и вызывал немалые неудобства.
Если вам кажется, что жизнь ваша дошла до точки, приглядитесь, может статься, что это лишь многоточие.
– Ридикюль верните. У меня там вязание.
…а по весу и не скажешь. Хотя, может, она, подобно древней Бяловецкой панне, кольчугу вяжет…