- Знаешь, в чем главная проблема взрослых людей?
- В чем?
- В том, что они не умеют прямо говорить о своих чувствах.
Присев перед дочерью на колени, я заговорил заговорщицким тоном:
- Ты же знаешь, что я ухаживаю за мамой. Чтобы у взрослых наладились отношения, им иногда надо бывать наедине. Понимаешь?
- Чтобы целоваться? - смешно поморщилась Лера.
- Чтобы целоваться, - кивнул я, стараясь сохранить серьезное выражение лица.
- Ладно уж, - вздохнула дочь наконец. - Идите, но только чтобы недолго!
- Ну ты подумай, какая цаца! - фыркнула в ответ подруга Ани. - Пара капель упала на его модные ботиночки!
- Это Лабутен! - возмутился мгновенно Разумовский.
- Да хоть черкизон!
- Лучше расскажи о детях, Игорь.
- Что тут говорить? Два пятилетних монстра, один из которых мужского пола, вторая - женского. Профессионально выводят из себя любого, даже святого.
- Ну какого черта из всех женщин на земле мне досталась эта проклятая кукушка?!
- Ты сам ее выбрал, - заметил я.
- Согласен, я идиот, - тяжело вздохнул Разумовский.
— Ничего! Если нет больше солдат, вырастут, другие. Метц сдался, пусть сдастся даже Париж, но Франция не погибнет!.. Да, как говорят наши крестьяне, нутро у нас крепкое, и мы все-таки выживем!
- Я тебе про другое говорю. Ебельё! То, что мужчинам нравится смотреть и снимать. После такого обычно начинается е… – подсказал, посмотрев с пошлым намеком в светлых глазах. – Еб…
– Ля, – закончила я. – Ебельё! Очень остроумно! Сам этот термин придумал?
— Стыдись, дитя. Однажды, ты станешь женщиной, матерью, и…
— Ошибаетесь, матушка. Когда я вырасту, то стану пиратом, помяните моё слово, – маленькая негодница в свои восемь лет бросала вызов всему миру. – Я буду бороздить океаны, сражаться на саблях и грабить торговые корабли.
Как известно, Мазарини перед кончиной «завещал» своего преданного слугу Людовику XIV, дав ему поистине блестящую рекомендацию: «Государь, я обязан Вам всем. Но я рассчитался полностью, оставляя Вам Кольбера».
Культ короля – солнце позволил Людовику XIV стать к тому времени единственным Абсолютом. Будучи довольно злопамятным, он, даже спустя много лет после восстания фронды, был нетерпим к любой другой власти, кроме своей собственной. Любая ссылка на закон или право человека – считались тяжким преступлением, и карались либо многолетним отбыванием срока в Бастилии, либо же ссылкой на галеры.