— Нравится Минск? — Он прикуривает свою сигарету и, переступив с ноги на ногу, смотрит на меня. — Ты ведь здесь не в первый раз?
— В третий. Люблю этот город. Он сильный духом.
— Подобное тянется к подобному.
Я приподнимаю брови.
— Это ты обо мне?
— О тебе, конечно.
— Ты совсем меня не знаешь.
— Вижу достаточно. — Матвей выпускает изо рта клубы густого белого дыма и начинает улыбается. — Забыла? Я же почти прорицатель.
— А ты рисковая, — с явным удовольствием отмечает парень.
Отшагнув, выпускаю в воздух рваную струйку дыма. Кажется, боль в висках отпустила. Это ли не чудо?
— Я совсем не рисковая. — Запрокинув голову, смотрю в усыпанное серебристыми точками небо. Красивый, оказывается, сегодня вечер. — Просто ты выглядишь безопасным.
— Вот как? Безопасным как человек без инфекций или безопасным как мужчина?
— И то и то.
— Звучит почти как оскорбление, — серьёзно заявляет мой собеседник, но его глаза при этом откровенно надо мной насмехаются.
— Чёрт, — шёпотом ругаюсь я, когда «Вог», неловко задетый кончиком зажигалки, выпадает из моего рта. Прокатившись по отшлифованным деревянным доскам, заваливается в узкий паз между ними и замирает, издевательски мерцая иссиня-белым. От расстройства я прикрываю глаза. Это моя единственная сигарета.
— Можно было просто попросить помочь тебе прикурить, — слышится тягучий голос моего соседа совсем близко. Примерно в метре от меня.
Глубоко вздохнув, я оборачиваюсь. Чего уж теперь? Ритуал расслабления всё равно безнадёжно испорчен.
- Не желаешь уединиться? - поиграл бровями в зеркальном отражении, оскалился. Клоун клоуном…Неужели и впрямь думает, что такой подкат настроит меня на нужный лад?
- Я пыталась. Но ты снова меня нашёл…
Ты уже думала, в чём пойдёшь на первое сентября?
- В слезах.
- Я считаю, что жениться вообще лучше на пенсии.
- Очень неожиданное заключение. Как вы к нему пришли?
- Сами посудите… Когда ты на пенсии, тебе не надо ходить в детский сад, школу и на работу. Можно целый день валятся в кровати и любить друг друга.
Прав был Фёдор. Разводиться надо вовремя. Когда ещё хоть какое-то уважение к человеку осталось. А не так, как у нас. Я мало того, что не любила мужа, но, что гораздо хуже, уже даже не уважала.
А ведь у него, как и у любого человека, были и плюсы. Просто все они перечёркивались его ко мне отношением.
- Только видок у меня, конечно…
Видок – валить и трахать. И похрен, что нос потек и глаза припухли. Вот как это работает? Видишь женщину в первый раз, а она тебя торкает! Пробирает. Со мной такого тысячу лет не происходило. Я уже и не думал, что когда-нибудь снова произойдет. Похоть? Нет. Тут что-то большее. Инстинкт. Интересно…
– Зачем ты делаешь это со мной?! ― рычу в ее губы. Но вместо ответа Бестия еще теснее прижимается ко мне и снова целует. Неистово, горячо, жадно.
– Потому что ты лучший. Потому что мой. Слышал? И это ее «мой» срывает меня в пропасть.
Проще было в эру палеолита: выбрал женщину, треснул по голове дубиной и затащил в свою пещеру.