В основном уникальные рисунки изображали голых теток с утрированными прелестями. Видимо, мемуары были то ли с любовным, то ли с фантастическим уклоном.
Хуже планов, рушащихся с самого начала, были только планы, гладко идущие почти до самого конца.
Казалось, о зарождении жизни в таких условиях не может идти и речи, однако жизни об этом рассказать забыли.
— Люди веками пытались облегчить себе труд по уборке, вначале придумав обычный пылесос, потом моющий, потом роботизированный… И наконец вот он, венец технической эволюции – киборг со шваброй!
Капитан нахмурился, но дополнительные извилины на лбу мозгам мощности не прибавили.
…Напротив машинного отсека сидела кошка, задрав голову и таращась на зеленый огонек сенсора. Закрытых дверей она терпеть не могла, особенно если за ними кто-то был. Вдруг там занимаются чем-то интересным или – о ужас! – тайком жрут?!
Глупо сердиться на чужую команду олухов, когда своя ничем не лучше.
– Судьба – она дама ветреная, никогда не угадаешь, чем и когда повернется.
– Все транспортные средства должны быть с номерами, животные – в намордниках…
— Птички в памперсах?
– Надо уважать чужие верования.
— Я уважаю, – возразил пилот, – кроме тех, которые противоречат моим.
— А у тебя они разве есть? – удивился капитан.
— Конечно, – и глазом не моргнул Теодор. – Я поклоняюсь Пресвятой Троице: Светлому, Темному и Нефильтрованному.