Получив приглашение на званый обед, вы отнюдь не должны тащить на этот обед всех ваших приятелей, не получивших приглашения.
Один известный нам господин — автор гениального труда «Нравы и привычки ихтиозавров» — погиб во мнении приличного общества только потому, что однажды на официальном обеде не только резал спаржу вилкой, но еще и пил ликер из большой рюмки, как известно, предназначенной для белого вина, а, высосав тремя мощными глотками весь ликер, — утер губы краем пышного газового рукава своей дамы, хотя для этой цели у него был под самым носом край скатерти.
— Анфиса, — начала приставать запыхавшаяся Женька, — должна тебе сказать, что ты женщина выдающейся отваги, вот только не пойму, это у тебя от природы или от глупости?
— Вот за что я тебя уважаю, Анфиса, так это за толковые объяснения. Я, правда, мало что поняла, но чувствую…
Когда женщина без ласки живёт, в одиночестве, да в прошлом одни разочарования – она в Бабу Ягу и превращается, чтобы не лезли к ней, не приставали, душу не бередили.
Я ему говорю: «Мол, пока сиднем сидеть будешь, мужиком не станешь, так и проживёшь в мальчик-с-пальчиках!». А он мне в ответ: «Да если бы не ты, я бы давно уже богатырём заделался! Ты, мол, сильная женщина, натурой своей подавляешь меня, я с тобой не расту, потому как ты мне не даёшь!».
Кащей-то на здоровье своём задвинут, ему кто-то предсказал, что смерть его в игле, игла в яйце, яйцо в утке, ну и так далее. Ну вот он и носится с этими яйцами-утками, то анализы собирает, то давление мерит.
— Змей Горыныч – мужчина южный: видный, корпусный, горячий, прям огнедышащий. Ну, думаю, за таким – как за каменной стеной. А оказалось – вся его огненность за счёт употребления алкоголесодержащих жидкостей происходит.
— Поживи-ка с моё в одной и той же сказке, да в глухом лесу, от тоски волком взвоешь!
Когда женщина без ласки живёт, в одиночестве, да в прошлом одни разочарования – она в Бабу Ягу и превращается, чтобы не лезли к ней, не приставали, душу не бередили.