Лереена, похоже, задалась целью выиграть межрасовый конкурс “Самая противная женщина года”. Мой голос уже был у нее в кармане.
...открыть дверь легко, труднее переступить порог.
Повелительница забросила одну ногу на другую, и разрез распахнулся во всю длину. Мужчина на моем месте изошел бы слюной. Женщина, впрочем, тоже – ядовитой, от зависти.
— Теперь я понимаю, почему котлета называется “Сытной”, – задумчиво сообщила она. – Один-два укуса – и ты понимаешь, что не так уж и голоден…
— Я никогда не доверяла лекарям-самоучкам, – проворчала девушка, напряженно вглядываясь во тьму. – За твои же деньги так и норовят залечить тебя до смерти.
— По статистике, из-под венца сбегает каждая десятая невеста... А однажды сбежали даже родители и гости – когда впервые увидели жениха. Помолвка по портретикам – это, скажу я тебе, рисковое дело. Чем богаче клиент, тем больше льстит ему живописец. А тот жених и на портрете неважно выглядел...
— Самому правдивому рассказу не повредит немного художественного вымысла.
– Готовить не колдовать, тут особого таланта не надо, раз увидел – считай, научился.
Мне же очень пригодился бы рыцарский шлем – лучшего средства от удара поленом по голове медицина еще не придумала.
Кобыла покосилась на меня, но с места так и не тронулась: “Тоже мне, всадница – толком не запрягла, а туда же – нукает”.
Подгонять ее каблуками я не осмелилась, сытая по горло козлиным скоком по болоту. Лошадь стояла, я сидела, и мы обе усиленно делали вид, что держим ситуацию под контролем.