У Данилы с Катей, - это которая своего жениха у Хозяйки горы вызволила, - ребятишек многонько народилось. Восемь, слышь-ко, человек, и все парнишечки. Мать-то не раз ревливала: хоть бы одна девчонка на поглядку. А отец, знай, похохатывает:
- Такое, видно, наше с тобой положенье.
– А как сделать, чтобы ты дольше оставался живым? – задала я вопрос, откладывая в сторону книгу.
Он молчал долго. Я уже даже подумала, что опять впал в свою нежизнь, но тут эльф произнес:
– Кровь дашь?
– М-много? – уточнила я с заминкой.
– То есть тебя волнует только количество, а не то, что ты дашь мне часть своей жизненной силы?
– Н-ну… – вытянула я губы трубочкой. – Я донором была несколько раз. Так что ничего зазорного в том, чтобы спасти кому-то жизнь и поделиться своей кровью, не вижу.
– Это другое. Не боишься? Может, я монстр. Демон, заточенный в тело куклы…
Хлам имеет свойство накапливаться, незаметно рассасываясь по жилому пространству, прячась в неприметные уголки. А когда вдруг решаешься на подвиг и начинаешь разбирать завалы барахла, то только диву даешься – откуда всё это? И главное, зачем оно хранится столько лет?
То же самое с одеждой и обувью. Вещи копятся, копятся, занимают всё выделенное для них место, при этом большую часть из них не надеваешь годами, если не десятилетиями. Но отчего-то не выбрасываешь… То времени нет, то думаешь, а вдруг пригодится?
Приняв волевое решение потратить внезапный больничный отпуск на полезное дело, я продолжила вычищать свое жилище от всего ненужного и неиспользуемого. Только сортировала для удобства: выбросить, отдать, продать. Заодно отмывала всё, до чего дотягивалась в процессе.
Перед тем как уснуть, долго прокручивала в мозгу происходящее. В то, что у меня шизофрения, верить не хотелось. Ведь зуб перестал болеть, и порезы залечились. Можно, конечно, предположить, что мне все это только чудится, но…
Поверить в то, что я купила у цыганки говорящую куклу, тоже было сложно. Больно уж неправдоподобно звучит. И если выбирать – шизофрения или волшебство, то лучше уж последнее. Хотя его вроде как не существует, но это не доказано.
– А… Альвисс? – с трудом вспомнив свои вчерашние галлюцинации, спросила я. – Селендин?
– Он самый. Так что? Сегодня надо тебя лечить? Или так и будешь словно кошка драная ходить?
– Лечить, – подумав, отозвалась я. И бочком, как краб, готовясь в любой момент дать стрекача, я начала пододвигаться к дивану.
. – А ты… кто?
– Эльф. Разве это неочевидно? – Ответ прозвучал так, словно он говорил с маленьким ребенком или умственно отсталым взрослым.
– Да это как посмотреть… – пробормотала я. – Мне вот раньше не доводилось беседовать не то что с эльфами, но даже с куклами…
– Сама ты… кукла! – разозлился мой визави, слез с дивана, дошагал до противоположной стены, резко высоко прыгнул и уселся на прежнем месте, свесив вниз ножки.
– Альвисс, прости. Но пойми меня… – попыталась я извиниться и продолжить разговор.
Но, увы, признаков жизни он больше не подавал. Сидел на своей полке как самая обычная игрушка, и сколько я ни пыталась его разговорить, не реагировал.
День пролетел незаметно. Пользуясь внезапно появившимся временем, я затеяла генеральную уборку и расхламление, перетряхивая шкафы и полки, избавляясь от лишнего и вычищая всё, до чего могла дотянуться. Окно мыть не позволяла погода, но вот шторы я сняла, отправила в стирку и тщательно протерла карнизы и подоконники.
Когда стемнело, у порога квартиры стояло несколько черных полиэтиленовых мешков с барахлом, в ванной висели мокрые шторы, а я устала как собака.
– Спасибо, – проговорила неуверенно, так как тот признаков жизни не подавал.
– Не за что, – отозвался он и повернул голову ко мне. – Очень уж ты противно завывала. У меня нервы не железные.
– А-а-а… – Меня хватило только на это.
– Звать как? – все тем же, доносящимся словно изнутри тельца, голосом вопросил он.
– Елизавета. Лиза, – подумав, представилась я. – А тебя?
– А́львисс Селенди́н Дизаа́ль Верита́н Калено́д Верд.
– Это в смысле выбрать не можешь? – задала я глупый вопрос.
– Это в смысле, что у меня пять имен и одна фамилия. И видя твое дремучее невежество: фамилия – Верд.
– Н-да, – кивнула я. Даже галлюцинации у меня сегодня явно получили передозировку наркоза. – А какое из пяти имен предпочитаешь?
– Альвисс, – недовольно ответил игрушечный красавчик. – Или Селендин. Иди спать. На тебя смотреть противно. И помойся, от тебя лекарствами воняет.
– Так лечить или нет? – недовольно спросил игрушечный эльф. Причем фарфоровое лицо его не шевелилось, рот не открывался, а голос шел словно изнутри.
– Лечить… – проговорила я, смиряясь с тем, что у меня галлюцинации. Подняла куклу и расположила ее напротив лица.
– Лихано́до сель дира́н шизза́! – недовольно проговорил мой собеседник и ткнул фарфоровой ручкой меня в распухшую щеку. – Остальное завтра.
Точно, вот шизза ко мне и пришла. Самая настоящая. Я вздохнула и посадила эльфа рядом на диван.
Минут пять мы так и сидели. Он молчал, я тоже. И каково же было мое удивление, когда я вдруг осознала, что зуб больше не беспокоит. Вообще. Словно и не было почти суток сводящей с ума боли.
Я осторожно пошевелила челюстью. Потрогала щеку… Опухоль тоже спа́ла. По крайней мере, на ощупь.
– Могу вылечить зуб. Или синяк. Или порезы, – флегматично предложило мое подсознание. – На большее за один раз сил не хватит. Что выбираешь?
– Зу-у-уб, – простонала я.
Ну да, разговариваю сама с собой. Ненормально, конечно, кто спорит? Но в моем-то состоянии….
Раздался тихий стук, словно небольшой предмет упал на ковер, после чего что-то прошелестело, и меня потыкали в ногу чем-то твердым.
– Подними меня или сама наклонись, – велел всё тот же мой внутренний голос.
Я приоткрыла глаза и сквозь выступившие слезы увидела сидящую на полу у моих ног куклу, купленную сегодня.
– Ну?!
Да-а-а! Оказывается, беседовать со своим подсознанием и внутренним голосом – это еще не шизофрения. Шизофрения – это когда с тобой разговаривает кукла в виде представителя сказочного народа. Ну или – учитывая, что в роду у нас никто в сумасшествии замечен не был, – у меня передоз лекарств, и я словила глюки.
Вечер прошел как в тумане. Хорошо хоть, на работу утром не нужно. После аварии я взяла больничный. Хотя переломов и сотрясения мозга нет, но появляться с разукрашенным синяками и ссадинами лицом перед клиентами я не могла. Что они подумают о нашей компании? Шеф был со мной согласен и без разговоров отправил лечиться, дав много ценных, пусть и запоздалых советов. Мол, пристегиваться в машине надо, на красный свет не ездить, по сторонам смотреть, не забывать поглядывать в зеркала…