Новая книга Даниила Гранина удивит слушателя. В ней нет конкретного сюжета и главного героя, намеренно нарушена хронология, рассказы сменяются краткими заметками и воспоминаниями автора, смешное перемежается с трагическим, сложное - с простым. Нарушены все общепринятые нормы, но слушать аудиокнигу при этом - безумно интересно. Потому что из отдельных историй, мыслей и эмоций автора сложилась яркая картинка, противоречивая и неоднозначная, как сама жизнь.
Фотопортрет как выстрел в пролетающую цель. Цель - то сокровенное, что иногда мелькает в глазах, в лице - приоткрылась. Душа? Обычно человека видим, а бывает, что душа выглянет. Настоящий фотограф ее подстерегает. Тогда появляется портрет второго видения. Вспыхнет свет внутри, и можно увидеть того, кто там, внутри, ту личность...
Чем дольше я живу, тем обиднее покидать жизнь. Не потому, что привык жить, такой привычки не бывает, виной ее прелесть, с годами лишаясь многого, лучше ценишь ее красоту и чудо. Долго ходить не могу, слышу хуже, путешествия кончились, запреты обступают со всех сторон, и оказывается, что этот небольшой клочок позволяет жить вглубь, там свои радости и подарки. Сидеть в саду и любоваться молодой листвой, парочкой на соседней скамейке, воробьями, дроздами, детьми в песочнице, как знакомятся собаки...
Свету нужна энергия, тьме - ничего не нужно.
- Хочу не знать! - вопль человечества в океане информации. И дезинформации иже с ней. Господи, помоги мне познать всё, что мне надо, защити от знаний, которые мне не нужны.
Можно жить преспокойно, если считать горизонт пределом мира.
Магия появления героя состоит в том, что человек появляется из ничего. Анна Каренина существует, обладает всеми качествами живого человека. Ее представляют себе внешне, историю ее все знают, о ней вспоминают в разговорах, на нее ссылаются. Все признаки существующего человека, знакомого, просто ее здесь нет. Так же хорошо мы знаем Кармен и Дон Кихота. Трех мушкетеров и солдата Швейка. Когда-то, кем-то сочиненные, они смешались с нашими знакомыми, приятелями, составляют нашу среду.
...Творчество обогащает человека. Человек создан для творчества, именно оно его божественное назначение. Бог - это Творец. Человек творящий в этом смысле следует по стопам Всевышнего. Творчество дает смысл жизни, оправдывает ее.
Книжные герои, как люди, с ними рискованно встречаться спустя десятилетия. Они могут тоже постареть, поглупеть.
Творчество для меня было актом непослушания. Творец начинает думать не как все, он покидает населенную территорию и переходит в одиночество.
Разговор шел о абстракционистах, на которых тогда ополчилась партийная печать и которых интеллигенция не очень-то защищала, потому что абстрактное искусство было непонятно. Бытовало мнение, что это, мол, шарлатанство, мазня, ослиным хвостом можно ляпать подобные картины. В тот вечер Полетаев раздал присутствующим бумагу, краски и предложил каждому написать абстрактную картину. Все со смехом взялись за кисточки, готовые посрамить абстракционизм. Не прошло получаса, и появились первые сконфуженные. Сдавались один за другим, признавая свое пораженье. Никто, сколько их было, человек двадцать, ни один не нарисовал чего-нибудь стоящего. Мазня действительно получилась, мазня, да не та. Они начали понимать, вернее, чувствовать, что абстрактное искусство - это искусство со своими законами, своим языком.
Гении творят свое дело бессознательно, то, что они создают, - не плод, созревающий от размышлений, это озарение, дар небес, метеорит.
Эффект белых ночей заключен в неведомо откуда идущем свете, когда нет теней, и волшебное это освещение придает обыкновенным улицам призрачность.
Нормальное состояние детства - счастье. огорчения, слезы и наказания - все быстро смывается счастьем. Ты беззащитен, поэтому тебя все любят, мир еще полон родных, полон открытий, удивлений и приключений.
Когда мы стали проводить летние месяцы в Комарово, здешние места были полны зверья. Встречались лисицы, зайцы. Неподалеку от нашей дачи жила рысь. Мы с Сашей Яшиным ходили на глухариный ток. Поутру птичий гомон не давал спать. На нашем участке стучали дятлы, носились белки, они забавно бегали по штакетникам забора. Поселилась целая стая соек. Под крышей свили гнезда синицы. Было это в пятидесятые-шестидесятые годы. С тех пор год за годом лесная жизнь редела. Куда-то вся живность стала исчезать. Ныне лес начисто опустел. Его не вырубили. Он по-прежнему вплотную подходит к даче, но он пуст. Ни птиц, ни белок, он тих и безмолвен. Растет черника, грибы, брусника, все вроде в порядке, только унылая пустынность отделяет эту дачную местность от карельских лесов. Слишком много людей, слишком - машин, слишком - музыки. Леса лишились своих голосов и обитателей.
Легко сказать «будь самим собой». А если я не знаю, какой я? Мне все время не нравится тот, кем я пребываю, все кажется, он не настоящий.
У нас слишком много людей, которым всем понятно. Ничем они не терзаются, всегда знают, что делать, как жить. Шагают и шагают в ногу со всеми. Куда? Наверное, «в нужном направлении».
Я вдруг остановился посреди улицы, пытался поймать мысль, которая вот-вот мелькнула и исчезла...Мысль была о том, что пока мы хмуримся на безобразия нашего бытия, сетуем на криминал, коррупцию, инфляцию - жизнь то проходит. У детей тоже хватает обид, неприятностей, но они умеют обходить, не застревать в них. Дети мудры, они говорят: "Радуйся пока не поздно", говорят между прочим нам, взрослым, учат нас, они мудрее, на их стороне птицы, зайцы, рыбы, весь животный мир.
Любовь хороша тем, что позволяет отдать сердечные силы другому. Через это ощутить себя, те залежи добра, заботливости, какие скопились. Можно осуществить лучший вариант своей натуры.
Кажется, в Ульяновске, в танковом училище, я услыхал и запомнил: "Есть два рода офицеров, одни - перед которыми парадным строем идут солдатские сапоги, другие - перед которыми идут солдатские сердца".
Чуть что, мы седлаем своего объезженного мерина и начинаем поносить нашу погрязшую в коррупции страну, чиновников-взяточников, криминал, врунов и прочую надоевшую мерзость. А Конфуций говорил еще 2500 лет назад: "Хватит клясть тьму, лучше зажги свою маленькую свечку".