Новое небесное тело, размером с Землю, оказалось именно тем, что они искали. Открытая планета напоминала их собственный мир. Пилот Гарри Бентон провел свой быстрый астрокрейсер по широкой орбите, а его два спутника изучали планету перед приземлением. На севере они заметили огромный город. Как прекрасно, когда встречают дружественные гуманоиды. Местные жители походили на детей: им хотелось прикоснуться к незнакомым существам, но они боялись быть укушенными. Лидер туземцев начал говорить на...
— Шаксембендер, — объявил навигатор Стив Рэндл. — Ну и имечко же выбрали планете! — Он изучал официальный отчёт косморазведчика давних времён, по следам которого они сюда прибыли. — Хуже того, солнце они называют Гвилп.
— А я слыхал, что в секторе Боттса есть планета Плаб, — подхватил бортинженер Джо Гибберт. — Более того, произносить это надо — как будто сморкаешься. Нет уж, пусть лучше будет Шаксембендер — это хоть выговорить можно.
— Попробуй-ка выговорить название столицы, — предложил Рэндл и медленно произнёс: — Щфлодриташаксембендер. Он прыснул при виде растерянного лица Гибберта.
— В буквальном переводе — «самый большой город планеты». Но успокойся, в отчёте сказано, что туземцы не ломают себе язык, а называют столицу сокращенно: Тафло.
— Как славно, когда тебя приветствуют дружественные гуманоиды. Особенно после всех подозрительных или враждебных существ, что нам попадались: те были похожи на плод воображения, распалённого венерианским ужином из десяти блюд.
После вековых поисков были открыты лишь три планеты с гуманоидным населением, и эта планета — одна их трех; а когда насмотришься на чудовищ, то при виде знакомых человеческих очертаний на душе теплеет. Появляется уверенность в себе. Встретить гуманоидов в дальнем космосе — всё равно что попасть в колонию соотечественников за границей.
Выходя, трое землян бросили взгляд на занавеси, скрывающие портрет седого чернокожего человека, косморазведчика Сэмюэла Фрэйзера.
— «Поганый ниггер»! — повторил Бентон запретные слова. — Непонятно. Какая-то чепуха!
— Просто бессмысленный набор звуков, — согласился Гибберт.
— Набор звуков, — эхом откликнулся Рэндл. — Кстати, в старину это
называли смешным словом. Я его вычитал в одной книге. Сейчас вспомню. — Задумался, просиял. — Есть! Это называлось «абракадабра».