Больше он не стал слушать и не дал передышки. Будто наказывал, но это было лучшее наказание в жизни. Хоть и жестко, но он утверждал — я его. Обязательно с этим поспорю, но позже… Сейчас ни о каком диссонансе и речи не шло — только отвечать. А ему будто мало — схватил за шею и прижал к себе, двигаясь все жестче. Когда по бедру обжигающе полосонуло, я вскрикнула, но тут же забыла об этом, потому что последнее, что запомнила — Зверь рывком содрал пластырь на шее и впился в кожу зубами…