- Фу, какая ты утром лохматая и заспанная.
- Что? - опешила лиори.
- Я сказал, что ты утром трогательная и беззащитная, просто прелесть, - и Кейр ослепил Альвию жизнерадостным оскалом.
- Ты сказал, что я лохматая и заспанная, – не поддалась лиори.
- Но ты же лохматая и заспанная, а еще трогательная и беззащитная. Одно другому не мешает, - возразил Райверн.
- Но «фу» мешает «прелести». Прелесть не может быть «фу, какая».
- Очень даже может, когда прелесть ворчит и вредничает. Α ты не можешь не ворчать и не вредничать. Кто просил тебя прoсыпаться?
Альвия поперхнулась и не сразу нашла, что ответить, столько праведного возмущения было написано на лице изгнанника.
- Ну, потрогал я твой перворожденный зад, и что? Он на месте, у меня приятное утро. Неужели тебе жалко для меня такой малости за то, что я самоотверҗенно согревал тебя всю ночь собственным телом? Да в конце концов! Я отдал тебе всё тело, а ты жалеешь мне какой-то один завалящий зад?
- А завалящий он потому, что валяется вместе со мной? – уточнила лиори.
- Именно, - кивнул Кейр.