– Дяденька, мы к маме хотим,– вдруг тихо сказала малышка, сморщила свой носик, я аж застыл с не донесенным до рта сложным бутербродом, на которые моя экономка Альбертовна большая мастерица. Точнее она не просто прислуга, даже. Скорее уже родственницей стала. С тех пор как меня пригрела. Маменька моя чадолюбием не отличалась, а вот мужчин и огненную воду уважала безмерно. Альбертовна нашла меня на улице, когда мне исполнилось десять и сделала человеком. Я выпал из тоскливых воспоминаний, прямо в реальность, в которой на длинной ресничке девочки висела крупная слезинка и охренел от незнания, как себя вести.