- Болван.
-- Почему?
-- Влюбленный болван.
-- Да что я не так сделал?
-- Серег, -- Леха наклонился ко мне и посмотрел в упор. -- Девочки -- они такие. Пока на своем опыте не поймешь, учиться на чужом -- бесполезно. Просто запомни мои слова: это не последний раз. Дам тебе один совет. На будущее.
Я сосредоточился, стараясь запомнить.
-- Я даже не буду тебя спрашивать, были ли у вас непонятные и нелогичные ссоры до того, как она попросила о помощи. Уверен, что да, после чего ты в недоумении стоял на улице, не понимая, в чем дело, и стыдился, что ты ее обидел. Ты винил себя и клял последними словами. Было?
-- Хм... Да.
-- Это первый признак того, что ей от тебя что-то нужно. Потом она плакала. Плакала, но не говорила, в чем проблема. Рыдала, обильно орошая слезами твое крепкое мужское плечо? А ты, супергерой, летящий на крыльях ночи, готов был душу отдать, лишь бы она перестала плакать. Ведь каждая ее слезинка откликалась болью в твоем сердце.
-- Плакала, -- признал я. -- А я переживал за нее!
-- И когда она сказала, что ей нужны деньги, ты, не раздумывая, пообещал помочь?
-- Да! Леха, я люблю ее!
-- Не спорю. Я тоже свою жену люблю, поверь. Но научился, э... распознавать, скажем так. В общем, ты, Серега, прошел три стадии женского манипулирования мужчиной. Женщины вгоняют нас в стыд, заставляют винить себя, а потом и угрожают чем-то, в зависимости от того, какие у тебя болевые точки.
-- А если бы я отказал?
-- Тогда в ход пошел бы последний прием из их почти безотказной системы манипуляции. Ты был бы измерен, взвешен и признан непригодным к дальнейшему использованию ввиду неумения обеспечивать потребности своей женщины. О чем тебе бы сразу и сообщили, в мягкой или жесткой форме, в зависимости от характера девушки.
Я задумался, отметил кое-какие соответствия, исходя из прошлого опыта, но никак не мог все это принять применительно к Ксюше.
-- Да и черт с ним, -- весело сказал Леха. -- Помог и помог. Я в твоем возрасте и не такие глупости совершал. Что нового на работе, золотая рота?
Я рассказал Лехе о Юре. И чем больше я рассказывал, тем он больше хмурился. Под конец он выматерился.
-- Я про стажера даже говорить не хочу, с ним все понятно. Такие вот мелочные, забитые, озлобленные, мстительные неудачники не умеют мыслить широко. Ты правильно заметил: они не верят в бескорыстие. Скорее ты бы опустился до его уровня, чем поднял его до своего. Да дай ты ему миллион долларов -- он, нищий духом, все равно не станет чистоплотнее, добрее, понимаешь? Вспомни соседа своего, как его там... Который мусор в подъезде оставляет.
-- Артур? -- уточнил я, вспомнив нувориша-соседа.
-- Да, этот такой же. Он уже привык жить в грязи. Ты же вроде умный человек, Серега. На кой черт связался с этим парнем?
-- А ты со мной?
Леха промолчал. Я устыдился своего вопроса, сравнив себя с Юрой.
-- Знаешь, займись собой. Тренировки ты пропускаешь, как докладывает разведка. Влез в долги, с девушкой у тебя отношения непонятные. Плюнь на стажера: не думаю, что он будет на рожон лезть и тебя подставлять. Потраченное верни в компанию, и все. А вот зачем ты душу открыл перед ним -- этого я не пойму. То есть понимаю: хотел воодушевить своим примером, показать, что все достижимо. Но по факту -- ты разве чего-то достиг? Много ребят уже отлично говорят по-английски, прекрасно выступают на публике и ведут переговоры, жмут по полтора центнера. Ты просто сейчас всплываешь с того дна, на котором сидел как рак-отшельник, чтобы быть на одном уровне с общей массой планктона. То, что ты воспринимаешь как невероятные успехи, для многих обыденность.
Второй раз за день кровь прилила к лицу. Леха, не жалея, бил наотмашь.
-- Ты -- хороший парень, Серег. Но мало быть хорошим парнем, чтобы чего-то добиться. Повторяешь ошибки раз за разом на эмоциях... Знаешь, это вообще свойственно слабым людям. Сделаешь усилие -- шаг вперед, потом почиваешь на лаврах. Так ты, пока на лаврах, на два шага назад отступаешь. Разочаровал ты меня.
Леха встал и ушел, а я еще долго сидел, слушая пульсацию крови в висках.