Высунув морду, я краем глаза посмотрел на спасшую меня женщину, на ее лицо, наклон головы, и знаете что? Я могу одной фразой описать вам всю ее жизнь, прошедшую в этом забытом богом поселке: вокруг нее были такие типы в кепках, и круг этот был замкнутым. Вырваться невозможно, и ни разу в жизни никто не погладил ее так, как гладила она меня, - бескорыстно, ничего не требуя взамен. Ни разу не видела она добра, сама оставаясь доброй. Как не огрубело ее сердце? Как сохранила она чуткость души?