Фотография - магическое искусство. Лишь она рождает в зрителе ощущение, будто запечатленные на ней люди существуют где-то еще, в ином пространстве, кроме бумажной плоскости; что в неведомом измерении их смех продолжает звучать, и ребенок продолжает свой бег, и крутится колесо велосипеда, сверкая спицами, и юбка у девушки развевается на ветру, дующем откуда-то со стороны вечности.
Он испытал разочарование пополам с облегчением, точно моряк, которому сказали, что сегодня нагие русалки не будут петь и заманивать их в пучину.
Все сказки сочиняются лисами.
Была судьба - да отобрали; вилась тропа под ногами, да вдруг натянулась ниточкой и лопнула; раскинулось вместо пути бескрайнее поле: идти хоть на все четыре стороны. Да только зачем?
Человеку во всем, даже в дурном, нужно постоянство.
Всю жизнь выглядел мальчиком, после сорока начал выглядеть старым мальчиком. Есть такой тип мужчин: во взоре – бесшабашность и готовность к великим свершениям, в кармане мятая десятка и свечи от геморроя. Интеллектуал, вскормленный энциклопедической пылью. Духовный наследник эллинов.
если есть чем откупиться от беды, это счастье, а не утрата».
С детства питал склонность к «Декамерону». – К Декарту, может? – А какая разница? – Декарт – про рационализм, «Декамерон» – про смерть и секс. - К «Декамерону».
"...все наши взрослые страхи являются прямым продолжением или отражением страхов детских."
Время вело себя с ним прилично. В детстве, как полагается, было бесконечным, прозрачным и тягучим, точно сироп. В юности загустело. В нем проступили отдельные годы, как засахаренные вишни. Потом спрессовалось и стало похоже на мармелад. Едва успеваешь прожевать новогодние праздники, как выясняется, что заодно откусил и от майских.
Она мстительна. За каждую каплю пролитой крови враг заплатит ведром своей. Ты даже не успел понять, что ненароком уколол человека булавкой, как тебя уже утыкали стрелами и для верности вспороли живот.
Проговаривание вслух сродни фиксажу фотопленки; оно сохраняет колышущееся, неверное изображение если не в вечности, то хотя бы в ближайшей минуте.
Просить она не умела. Откуда-то из детства осело в ее голове "просить стыдно", а немногим позже усугубилось любимой цитатой из Булгакова. Той самой, где "никогда и никого не просите". О том, что в книге эта реплика вложена в уста дьявола, Ирма не разу не задумалась.
"Хорошее воспитание часто принимают за хорошее отношение". Эту истину Ирма усвоила очень рано. А того, кто к тебе хорошо относится, окружающие любят.
Больше вашей веры в человечество меня восхищают только трусы с кармашками, которые шьет Ивановская фабрика нижнего белья.
Если кота гладят со всех сторон, он быстро забывает, что не все любят котиков.
Свадьба делает мужчину счастливым только в одном случае - если это свадьба его дочери.
-Михаил Степанович, когда становишься старым? Гройс, казалось, не удивился и не обиделся. -Никогда, - спокойно сказал он. Нет никакой старости, Макар. Юность есть, а старости нет. Это все выдумки молодых.
-Мне известен один большой писательский секрет. Обещайте, что никому не скажете. -Да чтоб я поперхнулся этим вашим секретом! -Слушайте и знайте. Ни один автор, написавший больше двадцати книг, никогда не помнит собственных текстов.
Горе можно использовать как строительный материал.
– Мам, расскажи мне сказку!
Татьяна отвела взгляд от монитора и потерла воспаленные глаза.
– Что за глупости?
– Маленькую сказочку!
– Какую сказку? – устало спросила она.
– Про одну девочку. – Тишка с ногами забралась в соседнее кресло.
– Сказка, – послушно повторила Татьяна. – Жила-была одна девочка…
– И была она очень-очень счастлива.
– И была она очень-очень… Подожди. А дальше что будет?
– Дальше ничего не будет, – удивленно отозвалась Тишка. – Это конец.
Татьяна помассировала виски. Опять голова ноет к вечеру…
– Это какая-то неправильная сказка.
– Почему?
– В ней ничего не происходит.
– В ней происходит счастье, – поправила дочь.
– Про такое сказок не сочиняют.
– А мы сочиним! Рассказывай! «Жила-была одна девочка, и была она очень-очень счастлива. Конец!»
Вы знаете, что такое анпогаки? Это вяленая хурма очень высокого качества. Осенью особый сладкий сорт подвешивают на веревочках, время от времени макают в крепкий алкоголь и снова держат на свежем ветерке, а чтобы процесс завяливания шел равномерно, регулярно массируют.Когда я думаю о том, что где-то есть хурма, которой нежно мнут бока, проветривают ее на сквозняке, а после купают в выдержанном коньяке, мне становится смешно. Я тоже хочу быть хурмой. Согласна даже на то, чтобы меня по завершении этого волшебного процесса съели вприкуску с чаем.
– Мне в детстве казалось, что кто-то поиздевался над нами, – тихо сказал он. – Собрал чужих людей. Связал их друг с другом ниточками под названием «семейные узы». И порвать нельзя, и тянет. У кого на ноге петля, у кого на шее. Одни могут ее сбросить. Другие мучаются. Он открыл форточку, и в окно осторожно вошел осенний садовый ветер, неся дым и запах палой листвы.
«Все это бесполезно, – подумал Лелик. – Кричим, обвиняем друг друга… Все равно каждый разговаривает сам с собой».
Но людям свойственно в самом неприятном положении искать хоть какую-то выгоду для себя .
«Может, котам дарят девочек? – предположил кот. – Знаешь, вы нам любые годитесь. Даже не самые образцовые».