— Для меня не новость, что я не умею радоваться жизни. Но я считала, что хотя бы у тебя с этим все в порядке. Ты же ходил к психоаналитику и все такое…
— Психоанализ только раскрывает тебе глаза на положение вещей. Он не может автоматически заставить тебя прекратить саморазрушение.
— В психиатрии понятия «выздоровление» не существует, — объявил Мори с выражением безнадежности. — Ты просто переходишь из одной стадии болезни в другую.
Ни у одного человека нет иммунитета от страха.
Полноценный человек заслуживает такого же полноценного человека. Любовь – это тебе не работа на полставки.
Самый фундаментальный принцип медицины есть любовь.
Смерть ребенка всегда лишена завершенности. Ибо малыш продолжает жить в воспоминаниях своих родителей. И боль утраты с каждым годом лишь возрастает — по мере того как каждый день рождения вызывает новые мучительные мысли: «На будущей неделе мы отметили бы ей десять лет… Она бы порадовалась билетам в театр…»
Они с изумлением услышали, что даже самые блистательные врачи (...) настолько мало знают о болезнях человеческого организма, что умеют излечивать лишь двадцать шесть из их несметного числа.
Неужто им предстоит пять лет каторжной работы только для того, чтобы обрести профессию, на девяносто восемь процентов представляющую собой гадание на кофейной гуще?
Хотя наукой неопровержимо доказано, что человек не может без сна сохранять ясность рассудка, обезумевшие студенты-медики полностью игнорировали этот факт.
Сам по себе психоанализ — не такое уж удовольствие.
Фрейдистский анализ напоминает дуэт актеров, при этом пациент играет самого себя в разных возрастах, а врач — всех других персонажей в истории его душевного развития (или изображает их отсутствие). Анализируя воссоздаваемые эпизоды, клиент постепенно приходит к пониманию того, как события далекого прошлого повлияли на модель его поведения во всей дальнейшей жизни.
В учебниках говорилось, что до двадцати процентов человечества страдает от депрессивного синдрома. Но подавленное состояние его клиентов свидетельствовало о заниженное этой цифры.
Еда была великолепной. Гораздо труднее было проглотить собственные мысли.
Оливер, знаешь, я начинаю думать, что ты на самом деле такой псих, каким кажешься.
Маршал Маклюен сказал: «Когда человек полностью увлечён работой — это уже не работа».
— А, значит ты из тех, кто удовлетворяет публику за деньги? — улыбнулся я.
— А не все ли мы заняты тем же? — ответила Марси.
Парень этот был слишком красивый. Из тех, кому хочется дать в рожу чисто из принципа.
Я уверен, что даже Джек-Потрошитель проводил Рождество с друзьями.
- Вдруг я им не понравлюсь? - Тогда после Рождества мы обменяем тебя на другую.
Великий философ, написавший «Время лечит» забыл добавить, сколько именно времени.
Они не могут понять, что она так неуверенна в себе, что вынуждена казаться ещё более неуязвимой.
Друг остается другом, даже если он не выспался и вымотан до последней степени.
Любовь, страсть, желание, гнев, ненависть… Какие сильные чувства, обжигающие, словно кроваво-красные языки пламени, неумолимые, как не знающая жалости смерть.
История времен русской дореволюционной гимназии.
Это было в 1913 году.
Одиннадцатилетняя девочка, пансионерка Московской
Ржевской гимназии приставала к своему дядюшке с просьбой показать, что написано на медальоне, который тот всегда носил на груди.
Дядюшка снял медальон и протянул девочке. Девочка открыла крышку, а там ничего не написано. Кроме пяти нотных линеек и четырех нот: соль-диез – си – фа-диез – ми.
Девочка помедлила мгновенье, а затем весело закричала:
Дядюшка, я знаю, что здесь написано. Ноты на медальоне означают: “Я люблю Вас”.
Оказалось, что этот медальон – столь оригинальное признание в любви, когда-то полученный девочкиным дядюшкой в подарок от своей невесты перед их свадьбой.
И вот здесь возникает вопрос. Вы представляете себе, КАК УЧИЛИ ЭТУ ДЕВОЧКУ, если она, увидав четыре ноты, пропела их про себя, а пропев, узнала начало ариозо Ленского из оперы Чайковского “Евгений Онегин”.
И начинается это ариозо – признание восемнадцатилетнего дворянина, поэта Владимира Ленского шестнадцатилетней дворянке Ольге Лариной словами “Я люблю Вас” и четырьмя нотами, которые девочка и увидала на дядюшкином медальоне.
— Рады приветствовать вас в нашем доме, леди Ариана, — низким глубоким голосом откликнулся император.
Ясный, пронзительный взгляд сапфировых глаз скользнул по мне, заставив замереть. На миг показалось, что сейчас он проникнет прямо в душу, однако… нет. Странно, но вопреки ожиданиям я не ощутила абсолютно ничего.
— Благодарю, это большая честь для меня. — Формальная фраза слетела с губ сама собой, в то время как я пыталась найти в его глазах хоть что-то живое.
Не нашла. Ни в нем, ни в императрице, которая просто молчаливо улыбалась, не чувствовалось и отголоска эмоций.
Никогда не позволяй эмоциям брать над собой верх. Эмоции убивают разум. Только чистое, холодное сознание ведет к истинному величию, и даже смерть не может служить оправданием слабости.