В тот момент, когда оглядываешься назад и начинаешь подводить итоги, для тебя все кончено.
Ее, конечно, тянуло к людям, подобным Хэнку, с внутренним огнем. Но этот внутренний огонь – сколько бы они ни уверяли вас в своей преданности, как бы искренне ни любили вас, семью, свою страну, – этот огонь пылает исключительно для них самих.
Трус любит только себя. [...] Трус боится только за свое тело. [...] Именно его он любит больше всего на свете. Храбрый человек любит сначала других, а себя – в последнюю очередь.
Людям нужны проблемы, иначе они начинают разрушать сами себя.
В жизни полно всякого, с чем ничего не поделаешь, от такого надо по возможности увернуться.
Детство виделось этаким стеклянным кубом, из которого Мэйкон безмолвно следил за пробегавшими мимо взрослыми, что-то ему говорившими и все время что-то менявшими.
«Внизу к приемному отделению подъезжали машины «скорой помощи». Представляете, что подумал бы марсианин, если б вдруг приземлился у приемного покоя? Вот подлетает «скорая», навстречу выбегают санитары, распахивают дверцы, хватают носилки, тащат в больницу. Надо же, сказал бы марсианин, какая милая планета, какие добрые и отзывчивые существа! Ему же невдомек, что мы не всегда такие, что ради доброго дела нам надо… переступить через себя, что ли…»
I'm beginning to think that maybe it's not just how much you love someone. Maybe what matters is who you are when you're with them.
Одни сорняки, едва их коснешься, взрываются семенами, впечатляя отчаянным сопротивлением, а другие безропотно расстаются с вершками, тем самым сохраняя корешки. Поразительное упорство! Неистребимая живучесть! Почему у людей все иначе?
Уже не в первый раз пришла мысль: мир четко поделен пополам на чистюль и нерях и все жизненные события объясняются их несходством.