Мои цитаты из книг
Старость не только рассеянна, но и болтлива. И у нее много страхов.
Прямо с антикварного салона пропал подлинник Пикассо... На выставке элитных ювелирных украшений кто-то ловко подменил сапфировое колье искусно сделанной копией... Преступников, как все уверены, двое: мужчина и женщина. Известны даже их имена: Георгий Голицын и Екатерина Семенова. Он живет в Питере, она – в Москве, и работают они только в паре: один ворует, а другой отвлекает внимание. Разработана целая операция по их поимке, которая пока не приносит результатов. А все потому, что эти двое......
Умные люди, голубчик, не попадаются. За них дураки сидят.
Прямо с антикварного салона пропал подлинник Пикассо... На выставке элитных ювелирных украшений кто-то ловко подменил сапфировое колье искусно сделанной копией... Преступников, как все уверены, двое: мужчина и женщина. Известны даже их имена: Георгий Голицын и Екатерина Семенова. Он живет в Питере, она – в Москве, и работают они только в паре: один ворует, а другой отвлекает внимание. Разработана целая операция по их поимке, которая пока не приносит результатов. А все потому, что эти двое......
Ада сама понимала, что лишена некротического обаяния Кристофа, снежной красоты Доны, опасной привлекательности Кэтрин и даже магнетизма ее собственного учителя. Но это не огорчало девушку. Зато с ней всем было легко, уютно, комфортно. Ее общество расслабляло и успокаивало.
Как говорил когда-то Вольфгер — у Смерти много обличий. Одно из них — милая женщина, приносящая утешение и покой…
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
Господин Бальза не разбирался в марках. Для него все автомобили делились на лимузины, грузовики и «другие».
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
Из густых черных клубов, оставшихся от Аргуса, выбежала Констанс. Ее огненно-рыжие волосы дымились, и казалось, что девушка горит. Она мельком взглянула на четырех порядком обожженных родственников, бросилась к ученику и крепко обняла его.
<...>
– Где Кристоф? – спросил кадаверциан, не дожидаясь новых неизбежных вопросов.
– В последний раз, когда я их видела, они уничтожали галерею. – Констанс указала в ту сторону, откуда пришла. – Похоже, у мэтра кадаверциан какие-то личные претензии к Амиру, но, за неимением магистра, он высказывает их Якобу.
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
– Не думаю, что тебя касается, как мы обращаемся со своими людьми, – высокомерно заметил Пауль, сузив темные глаза. – Мне, например, не приходит в голову защищать ваших бетайласов и прочих оживших покойников.
– Да, они не нуждаются в защите, – усмехнулся Кристоф, глядя на встревоженную Риту, явно не понимающую ни слова из их разговора. – У них есть профсоюз, который называется Тёмный Охотник.
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
— Так что, действительно неудачный день? — спросила девушка, подходя вместе с ним к лифту.
— Смотря с чем сравнивать, — отозвался Валентин, перекладывая тяжелый пакет в другую руку. — Неудачными были прошлые семь лет. Но на фоне последнего отвратительного месяца они очень даже неплохи. А сегодняшний день рядом с ним — просто паршивый.
— Похоже, ты неудачник со стажем.
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
Люди не всегда жестоки и бездушны. Но зло всегда для них привлекательно, потому что оно носит очень соблазнительную маску порочности и вседозволенности, которую многие понимают как свободу.
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
- На нас напали они?!
Босхет раздражённо взглянул на мальчишку и ответил желчно:
- Заклинание клана нахтцеррет, исполненное в манере клана нахтцеррет. Кто же на нас напал? Дай подумать. Наверное, фэриартос.
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»
Мое отношение к смертным ничуть не хуже, чем их отношение друг к другу. Я даже убиваю их в меньших масштабах, чем они устраивают это сами для себя. И за все время существования Золотых Ос я не смог придумать ничего более жестокого, чем придумали люди — массовые убийства, резервации, концентрационные лагеря, геноцид, садистические опыты…
«Его появления никто не ждал. Он слишком долго был всего лишь легендой, и кровные братья успели забыть предостережения древности.
Ни один из кланов не готов к его приходу. Никто не знает, что принесёт Основатель в Столицу – новую войну или сплочение для всех киндрэт. Процветание или разрушение.
И лишь те, кто думает, будто понимает его истинную природу, готовятся к самому страшному…»