– Как вы живете, милые друзья? – спросила Элли. – Плохо! – ответили Жевуны и горько зарыдали.
Овладев Изумрудным городом, Урфин Джюс долго думал,над тем, как ему именоваться, и в конце концов остановился на титуле , который выглядел так: Урфин Первый, могучий Король Изумрудного города и сопредельных стран, владыка, сапоги которого попирают Вселенную... Он позвал в тронный зал Руфа Билана и еще нескольких придворных высших чинов и, трепеща от гордости, дважды произнёс титул. Затем он приказал Билану:
- Повторите, господин главный государственный распорядитель!
Коротенький и толстенький Руф Билан побагровел от страха перед суровым взглядом повелителя и забормотал:
- Урфин Первый, могучий Король Изумрудного города и самодельных стран, Владетель, сапоги которого упираются во Вселенную...
- Плохо, очень плохо! - сурово сказал Урфин Джюс и обратился к следующему, - Теперь вы, смотритель лавок городских купцов и лотков рыночных торговок!
Тот, заикаясь, проговорил:
- Вас следует называть Урфин Первый, преимущественный Король Изумрудного города и бездельных стран, которого сапогами попирают из Вселенной...
-Простите, - оправдывался Лев, - но я ведь не съел его...
-Однако ты пытался. Как тебе не стыдно обижать слабых? Ты просто трус!
-А...а как вы узнали о том, что я трус? - спросил ошеломлённый Лев. - Вам кто нибудь сказал?..
-Сама вижу по твоим поступкам!
- Сердце делает очень многих людей несчастными, - сказал Гудвин. - Не очень большое преимущество иметь сердце.
Дома всегда лучше.
Мозги – единственная стоящая вещь у вороны… И у человека!
— Скажи, нет ли у тебя заветного желания?
— У меня? О, у меня целая куча желаний! — И чучело скороговоркой начало перечислять: — Во-первых, мне нужны серебряные бубенчики на шляпу, во-вторых, мне нужны новые сапоги, в-третьих…
— О, хватит, хватит, — перебила Элли. — Какое из них самое-самое заветное?
— Самое-самое? — Чучело задумалось. — Чтобы меня посадили на кол!
— Да ты и так сидишь на колу, — рассмеялась Элли.
— А ведь и в самом деле, — согласилось чучело.
Страшила уверял, что у него в голове бродят замечательные мысли, к сожалению, он не может открыть их, так как они понятны только ему одному.
- Хорошо еще, что никто не знает, какой я трус, — сказал Лев, утирая слезы пушистым кончиком хвоста. — Мне очень стыдно, но я не могу переделать себя.
— Может быть, у тебя сердечная болезнь? — спросил Железный Дровосек.
— Возможно, — согласился трусливый Лев.
— Счастливый! А у меня так и сердечной болезни не может быть: у меня нет сердца.
— Если бы у меня не было сердца, — задумчиво сказал Лев. — Может быть я и не был бы трусом.
— Они трусы, — проворчал Лев. — Да я-то от этого не становлюсь храбрее.