Вы, Владимир Андреевич, хотите мне доказать, что какая-то главная правда, какой-то железный принцип должны руководить всеми поступками людей и быть их мерилом. А я считаю, что человек в своей Жизни встречается с тысячами различных ситуаций. И в зависимости от них тысячи раз принимает решение. И если он вместо того, чтобы советоваться с собственной совестью, будет сверяться только со святцами, то превратится в конце концов в бездушного истукана и принесет вред и себе и людям.
Человеку не дано всё понять сразу. Опыт других — великое дело. Но он ещё никогда и никого не научил до конца. Есть дороги, по которым ты должен пройти сам. Есть нечто, что должны увидеть только твои глаза. Их не заменят тысячи чужих.
Он принадлежал к тому сорту людей, которые считают человека добрым только в том случае, если эта доброта проливается на них самих.
— Что может быть дороже жизни?
— Вера. Вера в то, что нужно и стоит жить. Что хороших людей больше, чем плохих.
Время, когда его не на что тратить, становится тяжелым грузом.
Человеческая память добра, она притупляется и уже не так страшно ранит сердце.
Честность — одна, при всех обстоятельствах! А вот когда их несколько, то начинается всякая двойная бухгалтерия. Тогда появляются доносики и все такое прочее.
— Когда мой близкий товарищ или человек, в которого я верю, критикует что-то в нашей жизни, — медленно сказал Завьялов, — я слушаю его и часто соглашаюсь с ним. И сам, в свою очередь, критикую. А вот когда критикует враг, то мне хочется дать ему по морде.
Мы заклинаем прошлое, и оттуда к нам возвращается не единственный человек, а целая толпа, вереница - друзей, возлюбленных, соучастников забытых преступлений.
Ужасно не то, что ненавидишь родителей. Ужасно, что стараешься и не можешь их полюбить.