Больше всего ему нравилось делать из глины "ушебти" - магические фигурки, которые клали умершему в могилу, для того чтобы в потустороннем мире, когда покойный будет призван на какую-либо работу, они отвечали за него: "Здесь я!" - и выполняли ее.
Разве есть в нашей стране хоть одно место, где бы меня не нашли жрецы, или такое место в пустыне, где бы меня не выследили пограничные стражи с собаками?
Последнее дитя, его дочка, спуталась с ливийским солдатом и ушла с ним.
Уши юноши находятся на его спине, - говорил Ани, - и он слушает, когда его бьют.
- Твой отец... - серьезно сказал Ипу. - Что мог бы он тебе ответить? И, посмотрев вдаль, он продолжал: - "Я, сказал бы он тебе, тоже всегда искал правду в жизни. Но я не верю, что эта правда находится в хороших руках, когда ею распоряжаются цари!"
Человек, чья одежда запачкана сверху донизу, не станет показывать пятно на чужом одеянии.
необходимо понять, что история - это не только даты и места в пыльных учебниках или экспонаты в музеях, это выбор, который мы делаем. Каждый из нас.
Каждое решение, принимаемое нами, посылает волну вероятности бежать впереди нас, и следы того, что "могло бы быть" или "могло не случиться", разбегаются в стороны от наших путей, как бегут трещины по льду перед носом ледокола. В какой-то момент каждый из нас оглядывается назад и думает: "А что было бы, если бы я был там, а не здесь, и поставил бы на красное вместо чёрного?"
Мы играем с этими мыслями до тех пор, пока не устаём от них, хотя некоторые мудрецы утверждают, будто каждый не сделанный нами выбор существует отдельно, изолированно, хотя и параллельно с уже принятыми решениями. Вот уж совсем непонятно, что с этим делать. Если все вероятные варианты где-то проигрываются, то имеет ли смысл что либо выбирать?
Если реку перекрыть плотиной, то она просто выйдет из берегов, и горе тому, кто построил дом у её русла.
В конце концов, история победит. Ты не можешь ее изменить только потому, что она тебе не нравится.
- Ну, и что теперь?
- Теперь? - Эван оставил вопрос некоторое время висеть в воздухе. - А теперь я буду просто жить.