Острова — древнейшие очаги счастья
Быть зрителем - одно из самых древних и великих желаний человека: стоя по другую сторону от распрей, любоваться их зрелищем.
Счастье и миг неразрывно связаны друг с другом — это значит, что счастье быстротечно. В лучшем случае жизнь похожа на цепь, выкованную из колец исполнившихся желаний. Даже если постоянно побеждаешь, как Александр Великий, все равно от судьбы не уйти. Враг голода — сытость, а исполнение желаний — их смерть. Именно поэтому мудрейшие всех стран и времен едины в том, что счастье не входит в широко распахнутые ворота желаний и не въезжает туда на белом коне.
Стекло — самая бездушная и самая неживая материя; и вино в тонком стеклянном бокале волнуется, колыхаясь, вылитое в невидимую глазу форму, однако удерживающую его, — абсолютно содержание, абсолютна и форма. Поэтому разбить бокал из стекла и есть признак счастья, символизирующий безграничную свободу в пространстве.
Поиск точного слова высшее искусство для автора, как попадание в цель для стрелка из лука. В самую сердцевину, правда, никогда не удается попасть — она прячется в сфере идеального, неподвластного воздействию внешних сил. Однако порядок расположения пущенных стрел указывал на отношение автора к невидимой цели. При любых ситуациях неизменным в его профессии оставалось: поразить цель, выразить словами то, что неподвластно выражению, звуками — гармонию, что слышат небеса, увековечить в мраморе высший полет духа, запечатлеть красками его неземной свет. Самое большее, чего может достичь художник, это ясность задачи и ее понимание.
Пространство, которое пугает вас, всегда одно и то же, и оно равно той черепной коробке, в которую заключен ваш мозг.
Поражение начинается с утраты непринужденности поведения.
Ошибка ткача, дрожание его рук делают рисунок неповторимым, что и соответствует бренности мира.
Помню: я улыбнулся растерянно и ни к чему сказал:
- Туман... Очень.
- Ты любишь туман?
Это древнее, давно забытое "ты", "ты" властелина к рабу - вошло в меня остро, медленно: да, я раб, и это - тоже нужно, тоже хорошо.
- Да, хорошо...- вслух сказал я себе. И потом ей: - О ненавижу туман. Я боюсь тумана.
- Значит - любишь. Боишься - потому что это сильнее тебя, ненавидишь - потому что боишься, любишь - потому что не можешь покорить это себе. Ведь только и можно любить непокорное.
Вы только вдумайтесь. Тем двум в раю – был предоставлен выбор: или счастье без свободы – или свобода без счастья, третьего не дано. Они, олухи, выбрали свободу – и что же: понятно – потом века тосковали об оковах.