У страха большие глаза.
Лесные родники осиротели бы, если бы от них были отрешены гении, приставленные к ним народною фантазией.
И вот, обойдя городишко, стали эти злополучные пришельцы опять проситься в острог. Там хоть можно было обогреться от осенней мокроты и стужи. Но и в острог их не взяли, потому что срок их острожной неволи минул, и они теперь были люди вольные. Они были свободны умереть под любым забором или в любой канаве.
Кузнец слыл за человека очень рассудительного и знал, что хина и всякое другое аптечное лекарство против волшебства ничего сделать не могут.
Драться – так драться до смерти, а тогда сильных нет, потому что жизнь у каждого только одна.
«Она не в чёрную полоску, душара. Она сама чёрная, и только полоски белые. Такая, душара, у нас тут душа. Черная быль. Привыкай.»
Когда речь идет о больших деньгах, люди становятся жестоки. Им кажется, что если за рубль можно выругать, то за миллиард обязательно надо убивать.
Многое становится проще, когда привыкнешь.
Вообще всё надо делать, как обещал, иначе тебе отомстят в самый неподходящий момент. Потому что зло забывать - себя не уважать.
Когда страна нуждается в героях, у нас героем становится любой.