Вначале будет немножко лучше, конечно, потому что нужен какой-то срок, прежде чем люди познакомятся с вами, чтобы потом уже с разбегу начать вам гадить.
Когда ты лишен воображения, умереть — невелика штука; когда оно у тебя есть, смерть — это уже лишнее.
Я чувствовал себя так, словно в одном из углов большой ночи специально для меня выкроили маленькую ночь.
Села на широкий подоконник и пальцем стала на стекле узоры выводить. Ну как узоры... Слова матерные.
Хуже ведьмы - только влюбленная ведьма, а хуже влюбленной - только разочарованная.
— Я привожу ее в чувство! — раздраженно объяснил декан недогадливой ведьме.
— Топя в ванной? — она скептически выгнула бровь и сложила руки на груди.
— Как умею, — буркнул он.
— Вот тебе книга с потрясающим сюжетом, где герои обнажают все свои чувства, мысли, ну и тела заодно. — Я вручила остолбеневшему темному анатомический атлас.
«И уже, обернувшись к лежащей «красавице», едко процедила: — А тебе, Эрриан, спасибо! Ты так добр. Не знаю, чем тебе за это отплатить… Хотя нет! Знаю. Я буду за тебя молиться.
— Из твоих уст это звучит как проклятие, — усмехнулся оккупант моего стола.
— Совесть? У ведьмы?! — искренне возмутилась я, словно меня только что оскорбили. А потом пафосно добавила: — Она сгорела на костре инквизиции!
— Мой нынешний клиент — отличный дипломат, — фыркнула белка, копошась в хвосте и выискивая там сор.
— Я поняла это еще тогда, когда храмовник первый раз заорал: «Помогите!», а градоначальник повис на шпиле ратуши.